Блоги

                                            Коктебель. Волошин

Коктебель – небольшой посёлок на юго-востоке Крыма. С юго-запада Коктебельский залив ограничивает огромный вулканический массив Карадаг, с севера и востока – невысокие степные горы. Красивейшие места, тёплое Чёрное море до середины октября… Но кто знает, существовал бы этот курортный посёлок до нынешних дней, и был бы он так популярен, не поселись здесь поэт и художник Максимилиан Александрович Волошин. В 1903 году жили в Коктебеле… 103 человека. Вот так возвышался дом Волошина на пустынном берегу Коктебеля в начале века:

 Такой Коктебель сейчас – с благоустроенной набережной, многочисленными торговыми киосками и кафе, очень многолюдный в летнее время и вот такой спокойный и пустынный в октябре:

 Об этом уникальном месте можно прочитать и в многочисленных книгах, и в интернете. Везде отмечается особая роль в развитии Коктебеля М. Волошина. В его доме гостили многочисленные поэты, писатели и другие люди искусства, здесь в разное время жили Осип Мандельштам, Марина и Анастасия Цветаевы, Михаил Булгаков, Николай Гумилёв, Александр Грин, Алексей Толстой, Максим Горький,  Корней Чуковский и многие другие известные деятели культуры. Место стало знаковым, особенным для творческих людей.

 Сейчас в этом доме – прекрасный музей, в экспозиции которого немало материалов и о сёстрах Цветаевых. И, конечно, приехав в Коктебель, первым делом я пошла в Дом Волошина с нашими подарками – изданиями павлодарского музея Анастасии Цветаевой. Я рассказала сотрудникам о нашем Славянском центре и нашем музее, вручила буклет музея, «Цветаевский календарь» и другие издания:

С интересом узнали волошинцы тот факт, что в этом году выпускница Павлодарского педагогического университета Юлия Вайгандт защитила на отлично диплом «Образ универсального поэта в эссе Марины Цветаевой «Живое о живом». Мы очень рады, что музей Анастасии Цветаевой оказал Юлии посильную помощь, предоставил всю имеющуюся у нас литературу по творчеству Марины Цветаевой и Максимилиана Волошина!  Мы рады многолетнему сотрудничеству с ПГПУ и преподавателем, кандидатом педагогических наук Галиной Николаевной Старченко. О наших связях с университетом я тоже рассказывала в Доме Волошина.

 А коллеги подарили мне вот такие замечательные книги, которые пополнят фонды нашего павлодарского музея:

Как не сфотографироваться у памятника М. Волошину (работа московского скульптора Анатолия Григорьева)! Кстати, на открытии памятника я была в 2009 году, во время проведения Международной конференции в Судаке «Крым-2009».

Говорят, что Коктебель – в «объятиях» Волошина. Если стоять лицом к морю, справа на скалах Карадага – отчётливый профиль поэта, а слева – его могила на горе Кучук-Енишар. М. Волошин скончался 11 августа 1932 года в Коктебеле на 56-ом году жизни.  Свой дом он завещал Союзу писателей.  

Марина Цветаева написала о поэте замечательный очерк «Живое о живом», откликнулась стихами. В очерке она пишет:

«…А вот строки из письма моей сестры Аси: «Макса похоронили на горе Янычары, высоко — как раз над ней встает солнце. Это продолжение горы Хамелеон, которая падает в море, левый край бухты. Так он хотел, и это исполнили… Так профилем в море по один бок и могилой по другой — Макс обнял свой Коктебель».

Ветхозаветная тишина,

 Сирой полыни крестик.

 Похоронили поэта на

 Самом высоком месте.

 Так и во гробе ещё - подъём

 Он даровал - несущим.

 ...Стало быть, именно на своём

 Месте, ему присущем.

 На это «высокое место» отправились мы в поход всей нашей большой компанией – дети, внуки, друзья, чтобы помянуть поэта. По традиции каждый взял камешек с коктебельского пляжа, от моря, чтобы положить к могиле Макса. Удивительно, что ещё в посёлке к нам присоединились три собаки, которые сопровождали нас всю дорогу – бежали впереди, словно вели к могиле поэта, а потом удовлетворённо легли у его плиты. Невольно вспомнилось цветаевское описание собак в «Живое о живом» и тот случай, когда Волошин пешком пришёл в Феодосию, где Марина жила зимой, и привёл с собой трёх её любимых собак: «в порядке старшинства и красоты: Лапко — Одноглаз — Шоколад».

Может, с нами шли их потомки? Да наверняка они!

Гора Кучук-Енишар вроде и не очень высока (192 метра), но подъём лёгким на назовёшь…

И вновь вспоминались Цветаевы, их походы с Волошиным по коктебельским горам. Марина Ивановна вспоминала потом о своём восприятии Макса:

«Идём по пустынному уступу, в самый полдень, и у меня точное чувство, что я иду — вот с таким духом земли. Ибо каким (дух, но земли), кроме как вот таким, кем, кроме как вот этим, дух земли еще мог быть!».

И о своей первой встрече с Волошиным написала М. Цветаева в «Живое о живом»: «Пятого мая 1911 года, после чудесного месяца одиночества на развалинах генуэзской крепости в Гурзуфе, в веском обществе пятитомного Калиостро и шеститомной Консуэлы, после целого дня певучей арбы по дебрям восточного Крыма, я впервые вступила на коктебельскую землю, перед самым Максиным домом, из которого уже огромными прыжками, по белой внешней лестнице, несся мне навстречу — совершенно новый, неузнаваемый Макс…».

 Всё вспоминается на этом необыкновенном  месте, где покоится прах и витает сам дух поэта…

Удивительно, что в середине октября расцвели рядом с могилой весенние цветы – крокусы:

«Макс принадлежал другому закону, чем человеческому, - писала М. Цветаева, - и мы, попадая в его орбиту, неизменно попадали в его закон. Макс сам был планета. И мы, крутившиеся вокруг него, в каком-то другом, большем круге, крутились совместно с ним вокруг светила, которого мы не знали.

Макс был знающий. У него была тайна, которой он не говорил. Это знали все, этой тайны не узнал никто».

В «орбиту Волошина» попадают все, кто был в Коктебеле…

О. ГРИГОРЬЕВА

(Продолжение следует).