Материалы

На съёмках фильма «Мусульманин». Часть 3

Часть 3. «Мама».

         Со времён великолепных актрис,  таких как Алла Тарасова, Любовь Орлова, Марина Ладынина, Лидия  Смирнова,  не будем перечислять актрис среднего поколения, они все достойны больших определений как личности,  и  пожалуй,  трудно  было бы назвать имя такой же величины современности, если бы… Но вначале приведу пример высказывания только об одной актрисе, об Алле Тарасовой. О ней  сказала ещё одна  великая русская актриса  Фаина Георгиевна Раневская: «Она сумела воплотить женскую силу и красоту чувств на сцене театра, став поистине одной из «первых» актрис своего времени. От нее исходила… такая дивная прелесть, какую мне, уж поверьте моему слову, просто не приходилось встречать у других актрис». Уверена, если бы Фаина Георгиевна сегодня могла бы увидеть Нину Усатова, она бы воскликнула: «Вот достойная смена плеяды великих актрис!». Всё, что Раневская сказала об Алле Тарасовой, можно адресовать Ниночке Усатовой.

Я не могу сказать, что смотрю все фильмы российского проката  (не хватает времени), но вот фильм «Холодное лето пятьдесят третьего» посмотрела с удовольствием и, что самое потрясающее, всех, кого знала из актёров – наблюдала просто за великолепной игрой, но вот роль Нины Усатовой меня потрясла. Я ещё не знала эту актрису и удивлялась, как она могла сыграть небольшую, но сложную роль? Это я потом узнала, что Нина Усатова, сыгравшая немую Лиду, очень серьезно подошла к подготовке к роли. Актриса несколько раз посещала интернат для глухонемых, чтобы изучить их поведение и узнать язык жестов. Такое глубокое вживание в образ дало свои результаты: именно «Холодное лето пятьдесят третьего» принесло Усатовой, снявшейся к тому времени в восьми картинах, широкую известность. Но тогда не было ещё фильма «Мусульманин», и следующие лавры актрисы были уже за этот фильм.

Владимир Иванович, говоря о Ниночке, как об актрисе, утверждал, что её роль матери в «Мусульманине» будет по-настоящему звёздной. Моя встреча и общение с ней – настолько знаковые для меня, что я часто в разговоре с друзьями  вспоминаю всевозможные детали наших встреч, а их было немало…

Первый раз мы с Ниночкой Усатовой  встретились на пробах, на Мосфильме, это происходило тогда, когда пробовали  грим и подбирали киноплёнку,  где я впервые предложила свои услуги по гриму для Евгения Миронова. Мы тогда стояли с Ниночкой, и я (несмотря на то, что со многими актёрами была к этому времени знакома) испытывала такой трепет перед этой женщиной, мамой, актрисой, что мне хотелось, как и в детстве, хотя бы постоять около неё и на себе ощутить то удивительное состояние, которое она дарила всей съёмочной группе. И вновь повторяю слова Раневской «От нее исходила… такая дивная прелесть»  

Меня совершенно потрясло отношение Ниночки к её роли матери в Мусульманине. Когда мы дружно выехали в большом автобусе из Москвы в город Касимов (а это примерно 300 километров), я наблюдала, как каждый участник нашей экспедиции проводил время в пути. Женечка Миронов в наушниках слушал и повторял (про себя, но губы двигались) молитвы, которые он потом читал в фильме; Ниночка читала текст и периодически плакала, да притом так искренне, что я, не зная, о чём она читает,  почему-то съёживалась от какой-то нечеловеческой боли – так тихо, но эмоционально она переживала прочитанное.  К тому времени я ещё не знала содержания сценария. И вот уже ближе к Касимову я осмелилась спросить, почему она плачет, а она стала пересказывать и опять плакала. «Ну, представь себе, - говорит она, - моего сына забрали в армию, и он попадает в Афганистан, попал в плен, пробыл там у моджахедов 7 лет. Афганский крестьянин выкупил Николая, когда его вели расстреливать, и Николай заменил ему убитого сына. В благодарность за подаренную жизнь Николай принял ислам, а когда вернулся в родное село, поначалу не вызывало отвращения его непривычное поведение,  к семье, вере, алкоголю, но со временем появилось враждебное отношение к нему у односельчан и особенно старшего брата, а ведь они мои сыновья… А какой надо было быть сильной, чтобы говорить любимому Коли-Абдуле, что надо уехать?..» Материнское сердце всегда чувствует тревогу, и она хочет его спасти от агрессии старшего брата Федьки. Остаток дороги  до Касимова я проехала так же с мокрыми глазами, как и эта удивительная женщина-актриса.

Наутро был первый выезд в деревню Урдово, и я первый раз видела, как разбивает режиссёр ту тарелку,  из которой утром завтракал. Разбивал о преуголку-подставку  для камеры (не знаю, как это называется на языке профессионалов), да притом вдребезги… и с возгласами «На удачу! Ура! Бог в помощь!» расхватывали все сотрудники и жители деревни осколки себе, как талисман удачи! Подобрала и я, правда, при переезде в другую квартиру – не знаю, куда этот осколок  «надёжно» спрятала? Но он есть, ведь я была в составе съёмочной группы и привезла его домой – как вещественное доказательство моей работы на площадке. Не помню точно, какая сцена снималась первая, но помню, сколько было сложностей в установке света, поправке декораций, грима. Первый день всегда, вероятно, такой и должен быть, ведь команда новая, никто не знает, как работает на съёмочной площадке режиссёр, а это очень важно – чувствовать его задачи.

Я помню, как Володя сердился, если осветители не выполняли или выполняли, но не так, как по сценарию должна быть установлена световая аппаратура.  В первый день запомнилась сотрудница, которую на съёмочной площадке  звали - «хлопушка». Мне казалось, ну что тут сложного – напиши кадр по сценарию, дубль который снимают (ведь порой бывает и два, и три и…дубля), и втайне я мечтала следующий раз попросить у Володи работу «хлопушки», но к концу съёмок я уже не хотела работать хлопушкой, так как видела гнев Володи, когда девочка перепутала что-то в записи.

Ну, и вернёмся к Ниночке Усатовой. Во время съёмок она несколько раз уезжала в Ленинград для работы в театре, после спектакля она садилась на поезд до Москвы, а потом машиной её привозили в Касимов. Я один раз её встречала, и мы всю дорогу проговорили о роли мамы! Если бы можно было передать её интонации, вы бы поняли, что только великая актриса (масштаба Аллы Тарасовой) способна даже в машине передавать боль матери за сыновей. Как Саша Балуев проверял свой образ в магазине, так Ниночка проверяла, правильно ли она чувствует сцену – в разговоре со мной. На съёмках Нине разрешили приехать с сыном Колей, вот почему, наверное, ещё острей ощущалась эта боль – она же переживала за  судьбу сценарного Коли, как за своего сына, да и произносила она имя «Коля» как-то особенно. Послушайте, как она говорит в фильме «сынок», а между букв слышится её родное имя «Коля». Пока Ниночка была на площадке, с её сыном занималась подруга-няня. Интересный был мальчишка, пятилетний Коля – послушный, воспитанный, с очаровательно торчащими ушами. Он снимался тоже в фильме и, как и полагается, получал зарплату за съёмочный день.  Посмотрите отрывок фильма в магазине – Коленька со своей нянькой стоит, слушает, о чём судачат взрослые, и жуёт хлеб. Думаю, он  вспоминает сегодня, уже взрослый, это замечательное для ребёнка время съёмок. Мне кажется, ему было непонятно тогда, почему мама плачет – кто её мог обидеть, но так как дети актёров практически растут на съёмочной площадке, то Коля по-настоящему, по-взрослому ждал, когда закончится съёмочное время у мамы. О чём он её спрашивал потом – навсегда останется тайной.

Когда у Владимира Ивановича был юбилей, на канале «Культура» подготовили целую передачу о Володе, и даже приезжали к нам в Павлодар снимать памятные для Володи места. Так вот, Ниночка не могла приехать в этот день, и её записали, так же как и меня, и вдруг я слышу, она говорит: «Вовочка, я как член вашей семьи….» Я была несказанно счастлива услышать её фразу и сразу же про себя подумала, значит Ниночка и я - родственники! Да, мы с ней родственные души: мы вместе любим Вовочку, мы любим с ним работать на площадке. И я часто вспоминаю, как она меня встретила в Питере (я была на Международном форуме) с уже большим сынулей Николаем, мы сидели в кафе и вспоминали съёмки, так вот она тогда сказала: «Если Хотиненко позовёт меня участвовать в его фильмах, и если даже роль будет крошечной – я прилечу мгновенно, ведь это Владимир Иванович!  Даже на мгновенье появиться рядом с ним на съёмках – для меня это счастье!»  А Коля, уже взрослый молодой человек, глядя на маму, согласительно кивал головой, не смея её перебивать!.. Мы даже вспомнили, как стали близкими по-человечески. Мы же ни сразу начали общаться с ней. Я всё время думала: «Ну, это же Усатова – гениальная актриса!..» Что думала она – я узнала чуть позже.

А было это так… Володя и Женя уехали в Германию на какой-то фестиваль на 4-5 дней. В это время съёмок не было, я не уехала, потому что не было возможности и по времени вернуться вовремя на съёмки (ведь моя дорога длинная - в Казахстан!), да и денег не было, ведь время было сложное. Ниночка с Колей и няней решили отдохнуть в деревне, а может быть, и тоже деньги отсутствовали (скорее всего, так и было), потому что дальше события свободных дней разворачивались так… На третий день – когда я перечитала все книги, которыми запаслась, наступил момент, когда в моём холодильнике оставалось одно куриное яйцо, была горбушка хлеба и, пожалуй, несколько пустых банок из-под различных салатов, которые я уже второй день сдавала, чтобы на маленькие копейки купить половину булки хлеба, один помидор и пару яиц. Меня никто в этом городе не знал, и мне было комфортно, что я могу себе позволить питаться тем, что есть… и никому до меня дела нет. С Ниночкиной семьёй мы встречались по утрам и вечерам со словами «доброе утро, как дела?» и «Доброй ночи. До завтра». Но  вот однажды  я сижу читаю, а в дверях появляется Ниночка и говорит: «Пойдём, погуляем по лугу». Природа там чудесная, воздух волшебный, и мне было так приятно, что сама Усатова меня пригласила, что мигом согласилась и с замиранием сердца влилась в их компанию. Няня осталась дома (это потом я поняла почему), а мы пошли гулять по лугу. Там были деревенские качели, и помню, Коля с удовольствием побежал на них качаться, а мы с Ниной о чём-то разговаривали и просто ходили. Она спрашивала, где и как я работаю (я тогда ещё в филармонии работала художественным руководителем), а я спрашивала у неё, как она захотела стать актрисой, ведь это так трудно перевоплощаться в другого человека, а она именно так и работает на площадке – она перевоплощается, а не играет роль,  она ею живёт. Вдруг мы вышли на то место (хотя сказать «вдруг»  в этом случае – это равносильно «рояль в кустах»), где было много-много щавеля, и Ниночка предложила собирать его (его было столько, что можно было бы каждый день стряпать пирожки с щавелем!) Я с удовольствием согласилась, хотя мы уже с ней жевали его – он настоящий, дикий, кислючий-прекислючий, но мы его с удовольствием жевали. Когда в наших руках уже не умещался «букет» щавеля, она вдруг говорит: «А пойдём сварим щавельный  суп, у нас есть один кубик говяжьего бульона», а я ей говорю: «А у меня есть одно куриное яйцо», мы  посмотрели друг на друга и, как мне показалось, обрадовались несказанно, что объединив усилия продуктовые, мы сможем поужинать достойно нашего бесфинансового положения (но об этом мы ещё не признавались). Мы срочно вернулись домой, а там уже кипел бульон на кубике,  варилась картошка, на сковороде шкварчал лук, и, судя по всему, няня нас и ждала с этим грузом. Приняв наш букет щавеля, няня быстренько его сполоснула, нарезала, а тут и я появилась торжественно с куриным яйцом!.. Нет, дорогие читатели, надо было видеть наш восторг нашего застолья… Коля уплетал суп, няня радовалась, что накормила семейство, а Ниночка  вспоминала, как она собиралась с мыслями меня пригласить собирать щавель, а потом и поужинать вместе, а при этом сомневалась: «Как я отреагирую на её предложение, как  она будет мне предлагать такой суп варить и есть, ведь я же сестра самого Хотиненко… и у меня, наверное, нет проблем на предмет, что ужинать или завтракать?» Я же, когда услышала её признание её отношения ко мне, рассказала, как я собиралась с мыслью – мне так хотелось её пригласить в гости и посидеть, просто по-человечески поговорить, но как её пригласить на одно яйцо? И ничего больше нет… и перспективы иметь деньги  во время отсутствия брата не было. Когда мы, робея друг перед другом раскрыли свои тайны души, мы долго хохотали, мы долго иронизировали над собой и понимали, как важно оставаться в любой ситуации таким,  каким тебя создал Господь Бог!  Мы достойно пережили ещё два дня почти без денег, но имели стеклотару, которую сдавали, и на вырученные деньги покупали штучно что-либо и устраивали общее застолье – от чего сегодня, когда вспоминаем, на душе становиться так тепло. Если бы вы видели, как уморительно хохотали Володя и Женечка, узнав о наших «переживаниях» на предмет совместного ужина под щавелёк!..

Часто Владимир Иванович, обсуждая на следующий день какие-нибудь сцены с актёрами, приглашал их в свой номер, а я, наслаждаясь их репетициями, угощала их свежезаваренным кофе и мысленно «примеряла» себя к их героям – это настоящие жизненные университеты! И я понимала – да я не актриса, потому что и слёзы могли литься без причины, и вдруг начинала улыбаться – не по теме…

Наверное, тогда я созревала до своей «звёздной» роли в «Мусульманине». Моя-то задача была простой: надо было с несколькими женщинами отрепетировать для сцены застолья песню «Вот кто-то с горочки спустился», мы отрепетировали, показали Владимиру Ивановичу, он одобрил, а дальше – съёмка. Но на первом же дубле народ деревенский смутился: «Как же мы будем есть то, что на столе, ведь это у нас и куплено всё это?» На что  Володя им объяснил, что это так и надо, чтобы было всё натуральное, но в кадре они должны всё это есть и пить… Дубль второй не дал результата – женщины косились на меня и просили Володю разрешить мне быть с ними рядом за столом!.. Я и в мыслях-то не допускала, что могу оказаться в одном кадре с Ниночкой Усатовой и Евгением Мироновым, с Иваном Бортником и Александром Балуевым. Я попыталась отказаться, Володя, видя моё смущение, попытался меня «отстранить» от предлагаемой роли, но деревенским женщинам я уже стала так дорога (я же занималась набором массовок), что они настойчиво стали просить всё-таки разрешить сниматься. Наверное, «решающее» слово было произнесено Ниночкой – она, видя моё смущение, предложила что-то вроде этого «Ну, Тань, быстрей переодевайся и к нам…». У меня за секунды в голове пронеслось множество восторгов-вопросов: «Это я буду в одном кадре с теми, кто талантлив, гениален и знаменит?.. – Это ли не ЧУДО!» Я мигом побежала к костюмерам, они надели на меня это цветное «а-ля деревенское» платье, завязали платок,  и  я оказалась за столом. Но вот чудо! Мне казалось, что я не справлюсь с этим заданием достойно, ведь у меня был «горький» опыт кинопроб однажды, где я потерпела фиаско (улыбнитесь - меня братик «выставил» тогда  с площадки)! Но когда я увидела, как Ниночка, Евгений, Саша и Иван Бортник приняли меня в компанию застолья, честно говоря, я забыла, что это моя первая роль (ВО!) Мне было легко в таком созвездии выполнять  обязанности «руководителя вокальной группы бабушек». Как-то легко запелась песня, и у меня было ощущение, что это моя семья, и мы по-настоящему встречаем своего односельчанина. Жаль, что дублей было только два! И когда Володя сказал «Стоп! Снято!» мне хотелось закричать: «А давайте ещё раз повторим, может быть, мы лучше споём?» Вы не представляете, какое счастье быть рядом с великими  людьми! А мне судьба подарила такую возможность… Посмотрите эту сцену и обратите внимание, с какой любовью мама-Ниночка вытирает лицо пьяному Федьке?.. Сколько боли и нежности в её жестах, ведь это её сын (по роли)! А как поразительно органично вписывались деревенские мальчишки и девчонки, висящие на перилах веранды, в созвездие настоящих актёров – это для них будет навеки знаковым событием, и будет им так же интересно вспоминать своё участие в съёмках фильма, как сегодня я вспоминаю каждый день съёмок в этом красивейшем уголке России!  

Роль матери в фильме "Мусульманин" признана лучшей в большом конкурсе на фестивале "Кинотавр" в Сочи (1995). В этом же году Нина Усатова удостаивается премии "Ника" и как лучшая актриса года. Будет ещё много наград, но награда за фильм «Мусульманин» - одна из важных в жизни великой актрисы нашего времени на тот момент. Ведь будут ещё  роли и… опять лучшие, и одна из них  роль в фильме Хотиненко «Поп».

И опять высшая награда - премия "Золотой орёл" в 2009 году в номинации «Лучшая женская роль второго плана» - это  роль матушки Алевтины. Я и на этом фильме была на съёмках, но об этом в другой раз.  Много наград получил и этот фильм, и сыгранная роль матушки  Ниной Усатовой.  Сегодня я не сразу-то и  перечислю все награды Ниночки, ведь их много, но об ордене хочу сказать, потому что его вручили вскоре после фильма «Поп», хотя мне так нравилось рабочее название фильма «Реки Вавилона», но продюсеры настояли, что им такое название больше подходит, так и пустили в прокат фильм с название «Поп», что в переводе означает «отец».  Нина Усатова  награждена  орденом "За заслуги перед Отечеством" II степени в 2009 году.

Если бы Раневская видела роли Усатовой, она бы сказала и о ней: «Она сумела воплотить женскую силу и красоту чувств на сцене театра и кино, став поистине одной из «первых» актрис своего времени».

Пожелаю удивительной женщине и её жизненной опоре сыну Николаю (он уже отучился в Англии) удачи! И пусть они знают – мы их любим и часто вспоминаем – о наших съёмочных днях! Пусть их в жизни актрисы будет больше – она этого заслуживает! Бог вам в помощь!

Буду-буду писать! - об этом говорю каждый раз, когда заканчивается одна тема, тут же появляется другая, но наступает утро, и надо идти в Славянский центр!

С любовью, Татьяна Кузина, а для них я была Татьяна Хотиненко, ведь я была на съёмках сестра Владимира Ивановича!  Какое счастье быть сестрой талантища!

Отрывок из фильма "Мусульманин" (1995):

Кадры из фильма "Поп" (2008):
(нажмите на изображение, чтобы увеличить его)

Зарегистрируйтесь, чтобы оставлять комментарии