Накануне праздника 8 Марта в музее А. Цветаевой побывали очаровательные гостьи из Татарстана – студентки знаменитого Казанского университета во главе со своим педагогом, доцентом кафедры татарского языкознания, кандидатом филологических наук Р.К. Сагдиевой. Предложила студенткам этот «поход в музей» заместитель председателя общественного объединения «Татаро-башкирский общественно-культурный центр Павлодарской области» Венера Альфредовна Иванова, которая заботливо опекала гостей всё время их пребывания в Павлодаре.

 Точное название учебного заведения, где учатся эти девушки: Высшая школа тюркологии и татаристики им. Г. Тукая Института филологии и межкультурной коммуникации Казанского Федерального университета. Студентки четвертого курса Алия Насырова, Разима Гимадиева, Гульнур Шарипова, Гульчачак Рамазанова  и их педагог с интересом знакомились с экспонатами музея.

Специально для них мы подготовили небольшую выставку из наших книжных фондов, это издания о Казани, Елабуге и Чистополе:

Небольшой город Елабуга, где 31 августа 1941 года ушла из жизни Марина Ивановна Цветаева, стал сейчас, без преувеличения, центром цветаеведения, там открыт литературный музей М. Цветаевой, Дом её памяти, проводятся традиционные Цветаевские чтения, елабужане стали инициаторами вручения Международной литературной премии имени Марины Цветаевой. Кстати, всё это начиналось в то время, когда мэром города был Ильшат Рафкатович Гафуров – и при его непосредственной поддержке. (В скобках замечу, что и мне литературную премию им. М. Цветаевой в Москве в 2008 году вручал именно И.Р. Гафуров!).

А сейчас он работает ректором Казанского Федерального университета, где учатся наши гостьи! В общем, было нам о чём поговорить…

Как написали они в книге отзывов, много нового, неизвестного им ранее узнали студентки в нашем музее.

 С наступающим первым весенним праздником мы поздравили казанских красавиц стихотворением сына Анастасии Ивановны Цветаевой – Андрея Борисовича Трухачёва, посвящённым празднику 8 Марта:

Этот машинописный лист с шутливыми  стихотворными строками Андрея Борисовича, написанными в то время, когда он работал в Павлодаре,  передала в наш музей из Москвы его младшая дочь Ольга Андреевна Трухачёва.

Восьмое марта, день чудесный,

В году один из лучших дней,

Когда под звуки лёгкой песни

Идёшь и думаешь о ней.

   О н а? – Изящна безупречно,

   Лицо серьёзно, как всегда,

   А улыбнётся – и, конечно,

   Под солнцем станет меньше льда.

О н а? – Мила, и сразу видно:

Зелёный цвет ей так хорош!

И право ж, стало мне обидно,

Что человек я, а не брошь.

   О н а? – Возьму на себя смелость,

   И потому скажу иным:

   Её пленительная зрелость –

   Очко вперёд всем молодым.

О н а? – Пикантна, безусловно,

Кокетство ей сродни слегка.

Шутить умеет хладнокровно

Но – берегитесь огонька!

   О н а? – хотел бы стать я дубом,

   И чтобы рядышком она

   С её чудесным пышным чубом

   Была рябиной рождена.

Но кто ж из вас мне всех милее?

Отвечу прямо, без прикрас.

Красивей, женственней, нежнее,

Всех лучше – каждая из вас!

Скромный почитатель планового отдела и нескромный ценитель женских качеств -  А. Трухачидзе, г. Павлодар.

О талантливых представителях Цветаевской семьи, о творческом наследии Анастасии Ивановны Цветаевой, о предстоящем 125-летии Марины Ивановны Цветаевой и издательских проектах нашего музея тоже узнали гости на этой встрече.

И, как всегда – фото на память:

                                                                  О. Григорьева.

 

 

От нашего корреспондента:

 В павлодарской казахской средней школе № 35 состоялась встреча с членом правления Славянского центра, поэтом, журналистом, директором музея А.И. Цветаевой Ольгой Николаевной Григорьевой. В этой школе, которой руководит директор Мурат Бакенович Асаинов, есть просторный и уютный «Кабинет Президента», где и собрались ученики 6-9 классов школы, а также педагоги: руководитель МО учителей русского и английского языков Дина Жумабаевна Бектемирова; учитель русского языка и литературы Манат Камельевна Аубакирова, по чьей инициативе и была проведена эта встреча; другие преподаватели.

 

Вели вечер Садық Наржан, студент IV курса ПГПИ (специальность" Русский язык и литература в школах с нерусским языком  обучения") и ученица 9-а класса Зухра Касымжан. Тёплые слова о поэтессе Ольге Григорьевой, о дружбе и сотрудничестве преподавателей и студентов пединститута с музеем А.И. Цветаевой сказала преподаватель ПГПИ, кандидат педагогических наук Галина Николаевна Старченко: 

 

 Для гостьи школьники подготовили подарок – поэтическую композицию из стихов Марины Цветаевой, Анастасии Цветаевой и, конечно, нашей землячки и героини вечера – Ольги Григорьевой:

Стихи читают Зухра Касымжан, Мариям Аскарова, Алтын Райхан, Балнур Кошматова, Малика Галлем.

 Очень артистичен был Садық Наржан, который сейчас проходит педагогическую практику в этой школе. Он не только вёл вечер, но и выступил в качестве интервьюера, задавая Ольге Николаевне самые неожиданные и интересные вопросы!

Конечно, было много вопросов к Ольге Николаевне как к известному цветаеведу, Лауреату Международной литературной премии имени Марины Цветаевой, основателю павлодарского музея А.И. Цветаевой. Задавали самые различные вопросы и школьники, присутствующие на встрече.

 Ольга Николаевна подарила школе свои новые книги: «Зимняя птица-синица на павлодарской сосне» (стихи о Павлодаре); новую книгу эссе «Зелёная чашка, красные ботинки»; книгу стихов для детей «Здравствуй, Родина моя» (путешествие по Казахстану):

 А ученица 9-а класса Айгуль Наукенова подготовила для гостьи сюрприз, подарила ей свою работу – карандашный портрет поэтессы!

Эта встреча учащимся 35-ой школы запомнится надолго! Это была встреча с настоящей поэзией, разговор о творчестве и выборе жизненного пути, о литературе и чтении, о жизни и семейных ценностях, о родном городе…

 Школьники  обещали обязательно прийти в гости в Славянский центр, в музей Анастасии Цветаевой!

 

26 февраля в 210-ом офисе Славянского центра собрались победители и участники конкурса «Перечитывая заново», посвящённого жизни и творчеству нашего замечательного земляка, писателя Всеволода Иванова. Конкурс проводила библиотека Славянского центра по инициативе неутомимого энтузиаста Натальи Александровны Колодиной. Все помнят яркий и запоминающийся вечер в большом зале Дома Дружбы в ноябре прошлого года, который подготовили Н.А. Колодина и преподаватель ПГПИ, кандидат педагогических наук Галина Николаевна Старченко.  На нём награждались победители конкурса. Но, оказывается, награды на этом не закончились.

 Дело в том, что накануне дня рождения писателя (а родился он 24 февраля 1895 года в селе Лебяжьем) из Москвы в Павлодар пришла посылка от внучки писателя – Елены Алексеевны Папковой. Елена Алексеевна прислала недавно изданную книгу Вс. Иванова «Тайное тайных» со своей  дарственной надписью  участникам конкурса!

Елена Алексеевна  - старший научный сотрудник ИМЛИ РАН (Институт мировой литературы), кандидат филологических наук, занимается изучением и публикацией  архива писателя. Подготовила к печати такие издания: Вс. Иванов «Дневники»; Вс. Иванов «Тайное тайных»; «Неизвестный Всеволод Иванов» (М.: ИМЛИ РАН, 2010). Она автор более сорока печатных работ.

 Участникам конкурса было очень радостно и почётно получить в дар такую книгу, да ещё с автографом!

На встрече мы ещё раз говорили о творчестве земляка, гости познакомились с библиотекой Славянского центра.

Ученица 9-го класса казахской средней школы № 35 Мариям Балташ написала в книге отзывов: « Впервые участвовала в таком большом конкурсе. Благодаря этому конкурсу у меня появилось вдохновение и желание сочинять и читать как можно больше. И покорять вершины. Этот конкурс дал мне новые силы. Спасибо большое организаторам!».

«Выражаю огромную благодарность за проведение конкурса «Перечитывая заново» по жизни и творчеству Всеволода Иванова» - написала педагог И.В. Мальцева.

И все хором сказали СПАСИБО Елене Алексеевне Папковой за столь дорогой подарок, за внимание и поддержку!

---------------------------------------------

Конечно, пользуясь случаем, рассказали мы собравшимся и об экспонатах музея Анастасии Ивановны Цветаевой. И тоже получили немало добрых отзывов:

«Удивлена теми людьми, которые хранят культурные ценности в наше сложное время. Этот музей показывает культурный уровень нашего города, его богатство в историческом смысле. Экспонаты музея приоткрывают завесу жизни и творчества Анастасии Цветаевой. Ю. Мельничук».

«Большое спасибо организаторам и хранителям этого уникального музея. Всегда с удовольствием бываю здесь, чтобы проникнуться величием истинной культуры. Творческих успехов и благополучия всем вам! Юрченко М.В., руководитель литературной студии «Рауан» Дворца школьников, поэт, журналист».

«Хочу выразить огромную благодарность музею Анастасии Цветаевой. Я получил много положительных эмоций, узнал много нового. Кухарев Артём, СОШГ № 9».

А мы, в свою очередь, желаем вдохновения и новых побед всем  нашим творческим гостям, пришедшим в Славянский центр 26 февраля!

 

 

Как мы радовались за Анжелику Швец, когда она защитила диплом в Павлодарском педагогическом институте по творчеству Анастасии Ивановны Цветаевой – на «отлично»! И вот новая победа! В Международном конкурсе исследовательских работ Анжелика со своим исследованием «Нравственное становление личности в семье Цветаевых (по книге А. Цветаевой «Воспоминания»)» заняла второе место! 89 баллов из ста! От души поздравляем Анжелику,  желаем новых творческих побед и продолжения дружбы и сотрудничества с музеем А.И. Цветаевой! Огромное спасибо педагогу А. Швец – Галине Николаевне Старченко!

 

 В музее Анастасии Цветаевой 19 февраля состоялся литературно-музыкальный вечер под названием «Пушкин в произведениях Марины и Анастасии Цветаевых. 180 лет со дня гибели поэта».

 К встрече мы подготовили небольшую выставку из фондов музея и личных коллекций. Конечно, самыми ценными из представленных книг были шесть томов А.С. Пушкина из десятитомного собрания сочинений 1956 года. Эти книги принадлежали Анастасии Ивановне Цветаевой и были переданы музею её младшей внучкой Ольгой Андреевной Трухачёвой.

Сотрудники библиотеки Славянского центра «Дар России» представили книги из своего фонда, это замечательные издания, подаренные Славянскому центру Правительством России:

Нина Новосельцова начала своё выступление цитатами из писем Марины Цветаевой  чешской подруге Анне Тесковой (1937 год):

«…Я, как встала после гриппа, так сразу засела за переписку своей прозы — Мой Пушкин. Мой Пушкин — это Пушкин моего детства: тайных чтений головой в шкафу, гимназической хрестоматии моего брата, к<отор>ой я сразу завладела, и т. д. Получается очень живая вещь…»

«У меня три Пушкина: Стихи к Пушкину, которые совершенно не представляю себе чтобы кто-нибудь осмелился читать, кроме меня. Страшно-резкие, страшно-вольные, ничего общего с канонизированным Пушкиным не имеющие, и всё имеющие — обратное канону. Опасные стихи. Отнесла их, для очистки совести, в редакцию Совр<еменных> Записок, но не сомневаюсь, что не возьмут — не могут взять [“Стихи к Пушкину” были напечатаны в 1937 г. в журнале “Современные записки” (“Бич жандармов, бог студентов...”, “Петр и Пушкин”, “Станок” и “Преодоленье...”). ]. Они внутренно — революционны — тaк, как никогда не снилось тем, в России…

Есть у меня проза — “Мой Пушкин” — но это мое раннее детство: Пушкин в детской — с поправкой: в моей. Ее я буду читать на отдельном вечере в конце февраля.
И есть, наконец, французские переводы вещей: Песня из Пира во время Чумы, Пророк, К няне, Для берегов отчизны дальней, К морю, Заклинание, Приметы — и еще целый ряд, которых никак и никуда не могу пристроить…»

 Нина Ивановна прочла стихотворения Марины Цветаевой «Встреча с Пушкиным» и «Пётр и Пушкин»:

Отрывки из «Воспоминаний» А.И. Цветаевой, посвящённые поэту, и стихотворение Пушкина «К морю» прочитала Лидия Семёновна Прохорова:

 

Анастасия Цветаева

«Воспоминания»:

 «ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. РОССИЯ

ГЛАВА 2. БУРСКАЯ ВОЙНА. ДЕЛО ДРЕЙФУСА. МАМИНЫ РАССКАЗЫ. ПУШКИН

…А напротив Страстного монастыря, через площадь, горят в начинающихся сумерках светло-желтые фонари вокруг памятника Пушкину. С четырех сторон ступени. Столбы — широкие внизу, у’же кверху, где разветвляются на три ветви, и каждая поднимает во мглу фонарь, точно граненый бокал…

 Заложив руку за край одежды, за тяжелые, неподвижные складки, стоит, задумавшись, Пушкин. Лицо и волосы его знакомы с младенческих лет. Нет, не так: он есть и был всегда, как есть и были — лес, луга, река, небо. И сетью серебристых звездочек-искр сыплет на него снег ставшее уже темно-синим небо. Когда оно стало синим? Только что — голубое! Гуще стала тьма в складках одежды, и начинает седеть курчавая голова, все кружится от медленного кружения снега, и гуще становятся поднятые в синюю мглу золотые бокалы света... Ступеньки уже совсем белые... Мама спешит, тянет за руку, а ноги маленькие, заплетаются — не от одной усталости, от упрямства еще раз взглянуть на знакомые гирлянды цепей от тумбы к тумбе. Я слушаю о том, что такое «дуэль», о том, как на дуэли был убит Пушкин... и кажется, что всегда, всегда были эти строки, давно, как лес и как небо:

Я памятник себе воздвиг нерукотворный,
К нему не зарастет народная тропа...

 

 ГЛАВА 15. ЛЕТО 1902 ГОДА. МАРУСИНЫ ИМЕНИНЫ. ПОЕЗДКА РОДИТЕЛЕЙ НА УРАЛЬСКИЕ ЛОМКИ МРАМОРА. ЧЕЛКАШ И ГРОМИЛО. КИСКА И СТИХИ ПУШКИНА. ЯРМАРКА. ПОСЛЕДНЯЯ ОСЕНЬ В РОССИИ

 …Ярмарка. Сияющий синий день. Вся Соборная площадь переполнена народом. Звуки балалаек, гармоник, пищалок, дудок, песни. Блещущий ряд разложенных на столах и рогожах, на земле – ножей, пил, инструментов. Запах красного кумача – он пахнет касторкой, Муся не хочет стоять возле него. Игрушки, посуда, одежда, материи, обувь, запах лыка и карамелей с начинкой. Балаган. От жары, от шума и от пестроты чуть кружится голова. На обратном пути милый голос Киски  (так звали сёстры гувернантку  Марию Генриховну) рассказывает о крепостном праве, о Некрасове, о трудной жизни народа. Она часто говорит нам стихи Пушкина. Муся читает его запоем, пряча от мамы то, что «для взрослых». Но одни стихи, подаренные нам Киской, мы повторяем все время. Муся просто больна ими. Вслед за «Памятником», который она знает давно, она твердит, и я за нею – бредем ли вдоль дорог, бежим ли по уже скошенной траве, просыпаемся ли в своей верхней светелке, волны веток – только они да небо видны из окна, -

Прощай же, море! Не забуду

Твоей торжественной красы,

И долго, долго слышать буду

Твой гул в вечерние часы.

Мы знаем его все наизусть, и мы мечтаем о море. Киска видала его – мы должны его увидать!

Лето кончается…

Последний день. Подан тарантас.

…Прощай же, море! Не забуду

Твоей торжественной красы,

И долго, долго слышать буду… -

бормочем мы, глазами, полными слез, глядя на исчезающую Тарусу… Предчувствовали ли мы, что столько лет ее не увидим?»

 

Основную часть вечера провела литературовед и музыковед Нина Андреевна Мазина. Она  говорила о стихах и прозе Марины Цветаевой, звучали строки из «Моего Пушкина» и произведения Георгия Свиридова:

Всё-таки послушать музыку на проигрывателе, с пластинки – особое удовольствие!

Лариса Ивановна Деркунская вспоминала о своей поездке в Пушкиногорье, знакомстве с С. Гейченко; рассказывала о замечательной книге Ильи Бражнина "Ликующая муза" (новеллы, этюды, размышления о Пушкине):

Гости музея Виктор Иванович Рубцов и Татьяна Никитична Самоделкина настолько вдохновились творческой обстановкой вечера, что решили прочесть свои стихи:

А я завершила встречу своим стихотворением – конечно, о Пушкине:

***

Жизнь опять протащила волоком.
Я не верю уже в добро.
Только в небе перистым облаком
Реет Пушкинское перо.
В наше время поэты — лишние,
Хоть и много могли сказать.
Прямо в душу спелыми вишнями
Смотрят Пушкинские глаза.
Он — мой воздух и вдохновение,
Он — надежда и божество.
Если будет Руси спасение,
То начнётся оно — с него.

 Ольга Григорьева.

 

 

На вечере бардовской песни  в Доме Дружбы 28  января был представлен совместный проект музея А.И. Цветаевой и клуба авторской песни «Серебряные струны»: нотный сборник песен, посвящённых Анастасии Ивановне Цветаевой,  под названием «Душа Анастасии». 

Это 48 песен, написанных павлодарскими композиторами и бардами на стихи: Марины Цветаевой, Евгения Евтушенко, Глеба Горбовского, Галины Данильевой, Александра Пчелина, Юлия Зыслина, Владимира Коваленко, Лилит Козловой, Александра Реутова, Елены Игнатовской, Ольги Григорьевой и других авторов.

Авторы музыки: Александр Амосов, Людмила Бевз, Евгения Бережная, Александр Казаков, Марина Каримова, Маулен Кожахметов,  Лариса Лобченко, Ирина Маринец, Наталья Млынцева, Владислав Овчинников, Мирас Татыбаев, Валентина Шалденкова, Гуляра Чистякова, Галина Юнеман.

Песню из нового сборника "Душа печальная одна" (слова А. Пчелина, музыка А. Амосова) в исполнении  Юрия Рыбалко уже оценили зрители на нескольких концертах:

 

 Идея книги, запись нот, составление – Гуляры Шамилевны Чистяковой.

Г.Ш. Чистякова и руководитель "Серебряных струн" Евгения Борисовна Бережная.

Валентина Шалденкова

Некоторые из  авторов получили свой экземпляр:

Слева направо: В. Овчинников, Б. Крикбаев, Л. Лобченко, Н. Млынцева, И. Маринец, Г. Чистякова, Е. Бережная.

 А большая презентация сборника намечена на весну!

 

2017 год объявлен в России годом Марины Цветаевой и Константина Паустовского.

Павлодарский музей Анастасии Цветаевой открыл цикл мероприятий, посвящённый 125-летию Марины Цветаевой, встречей в Мюнхене 7 января!

    Представитель музея А. Цветаевой, член правления Славянского центра Павлодара Людмила Николаевна Бевз рассказала о сборнике Марины Цветаевой «Лебединый стан», который вышел именно в Мюнхене, 60 лет назад!

В Центре русской культуры г. Мюнхена «МИР» на празднике русского Рождества отметили и 60-летие сборника М. Цветаевой!

 

Объявление об издании книги Цветаевой «Лебединый стан» берлинским издательством А. Г. Левенсона «Огоньки» появилось в «Воле России» ещё 9 января 1922 года. Однако в «Огоньках» были опубликованы  лишь «Стихи к Блоку», а «Лебединый стан» при жизни Цветаевой отдельной книгой издан не был.

В 1938 году, собираясь возвращаться в СССР, М. Цветаева переписала стихотворения «Лебединого стана» в записную книжку и оставила её на хранение профессору  Базельского университета Елизавете  Малер. По этой рукописи, находящейся  в библиотеке Базельского университета, Глебом Струве и было в 1957 году осуществлено первое издание «Лебединого стана».

«Лебединый стан» включает в себя 59 стихотворений 1917–1920 годов, большинство из которых печаталось в периодических изданиях при жизни Цветаевой. Стихи о «Белой Гвардии»  посвящены Мариной Ивановной мужу, Сергею Эфрону, добровольцу, участнику Ледяного похода:

 

На кортике своём: Марина —

Ты начертал, встав за Отчизну.

Была я первой и единой

В твоей великолепной жизни.

Я помню ночь и лик пресветлый

В аду солдатского вагона.

Я волосы гоню по ветру,

Я в ларчике храню погоны.

18 января 1918

Москва

 

 

 

В Мюнхене Л.Н. Бевз представила факсимильное издание «Лебединого стана» из фонда музея А.И. Цветаевой.

   В Рождественском празднике Центра русской культуры приняли участие трио «Балалайка Классик» из Петербурга, квартет «Калинка» из баварского Вайдена.

«Квартет «Калинка», - пишет Л. Бевз, - покорил стройностью голосов и чистым русским произношением, а его руководитель Евгения – знанием всех тонкостей Христианского Рождества. Браво, «Калинка»!...».

Конечно, были и традиционные колядки, и гадания…

 

 

Огромное спасибо за поддержку президенту  Центра русской культуры Мюнхена Татьяне Лукиной, которая, как оказалось, много лет занималась творчеством Марины Цветаевой!

На фотографии Т. Лукина – с книгой.

 Спасибо нашей дорогой Людмиле Николаевне, благодаря которой мюнхенцы узнали о 60-летии «Лебединого стана» Марины Цветаевой, изданного в их городе; о нашем музее А.И. Цветаевой и павлодарском Славянском центре! С заданием музея Л. Бевз справилась отлично! 

Как пишет Людмила Николаевна, напоследок с Еленой, руководителем «Объединения русской молодёжи в Баварии», они подняли рюмки по русскому обычаю за Марину Цветаеву и юбилей её «Лебединого стана»!

Seidlvilla  на улице  Nikolaiplatz в Мюнхене, где проходила встреча

 

 

8 января в музее А.И. Цветаевой состоялась встреча с поэтессой из Ингушетии, членом Союза писателей России Заретой Ахильговой:

На встречу пришли представители чечено-ингушского культурного центра, члены литературного объединения имени Павла Васильева, творческая интеллигенция:

Зарета Хусеновна с интересом ознакомилась с экспозицией музея, рукописями и фотографиями Анастасии Ивановны Цветаевой, которые хранятся в музее:

Гостья читала свои стихотворения на русском и ингушском языках. Их темы – любви к матери и детям, одиночества пожилых людей, уважения и дружбы представителей  всех национальностей нашли тёплый отклик у слушателей. Павлодарские поэты и барды представили Зарете Ахильговой своё творчество.

Поэтесса из Ингушетии подарила нам свои сборники, а мы ей – издания музея А.И. Цветаевой. 

Зарета Хусеновна оставила отклик в книге отзывов музея: «Храни вас Бог, мои дорогие! Какое счастье знать вас и знать, что Цветаевы «живут»! Жизнь человека, любого, очень разнообразна… Но она должна быть не пустой и бесцветной, а такой, чтобы в конце тоннеля появившийся свет освещал весь путь, оставшийся позади! Я благодарна Всевышнему за этот чудесный подарок, за вас, мои павлодарцы! С великой любовью ко всем – член СП России, поэтесса Зарета Ахильгова».

 

 

А на чаепитии в офисе чечено-ингушского центра Дома Дружбы мы убедились в том, насколько Зарета Хусеновна разносторонне талантливый человек! В её исполнении звучали не только стихи, но и песни на русском, чеченском, украинском, грузинском, армянском, азербайджанском  языках!

Председатель общественного объединения "Павлодарский областной чечено-ингушский центр культуры" Абдурашид Мумадиевич Абубакаров вручил гостье Благодарственное письмо от Ассамблеи народа Казахстана и красочную книгу о деятельности Ассамблеи Павлодарской области.

 

4 января – красный день календаря! Это:

День рождения Славянского центра (21 год!)

День рождения музея Анастасии Ивановны Цветаевой (4 года!)

День именин Анастасии Ивановны Цветаевой

 

И третий павлодарский Цветаевский каток!

Почему возникла эта идея – отмечать именины А.И. Цветаевой выходом на каток? Потому что Анастасия Ивановна очень любила этот вид спорта, каталась на коньках с детства… И своего первого мужа – Андрея Борисовича Трухачёва она встретила на катке… И павлодарцы помнят писательницу именно так - на катке  стадиона «Трактор» на беговых коньках! «Цветаевский каток» - эксклюзив Павлодара!

 

Вот на каких профессиональных коньках собрались кататься директор Дома-музея Шафера Татьяна Сергеевна Корешкова и внук А.И. Цветаевой Геннадий Васильевич Зеленин:

 

Мы очень рады, что на открытый каток возле ледового Дворца «Астана» отметить это событие пришла молодёжь Славянского центра! Спасибо вам, ребята!

На льду были нарисованы инициалы «А.Ц.»:

 

А потом мы провели в честь именин Анастасии Ивановны праздничный  флэшмоб:

 

Но молодёжь СЦ не только веселилась с бенгальскими огнями! Ангелина Штеер, к примеру,  встала на коньки!

 

А главными конькобежцами третьего Цветаевского катка стали воспитанники нашей прославленной землячки, бронзового призёра Зимней Олимпиады в Нагано Людмилы Вячеславовны Прокашевой. Сама она, к сожалению, сейчас в отъезде, а в прошлом году она  принимала участие в нашем январском мероприятии.

 Анастасия Ивановна Цветаева, конечно бы, порадовалась, глядя на этих юных спортсменов:

 

Это Даяна Шапиева, Виталий Щиголев, Андрей Зуев, Алёна Лидатова, Александр Вшисинский. Спасибо вам! Желаем достичь высоких спортивных результатов и так же, как ваш тренер Людмила Прокашева, стать участниками - и победителями зимней Олимпиады!

 

Приятной неожиданностью стало то, что на Цветаевский каток к нам пришла наша любимая певица Светлана Немолочнова с дочерью Полиной, они сейчас живут в Новосибирске (крайняя слева и крайняя справа в первом ряду):

Надо сказать, что по времени начался третий павлодарский Цветаевский каток… в Германии! Представитель нашего музея, член Правления Славянского центра Людмила Николаевна Бевз, которая сейчас там в гостях, решила тоже отметить именины Анастасии Ивановны! Людмила Николаевна выслала фотографии и написала:

 «Мы вышли всей семьёй на каток в честь А.И. Цветаевой! Учитывая работу детей, разницу во времени, это состоялось сегодня, 2 января. Лёд искусственный. Город Эрдинг. Германия. Температура 0».

Душою с нами была сегодня  и Елена Игнатовская! Как всегда, с юмором, она сообщила:

 «Шлю Вам фото с моего участия в Цветаевском катке. Я отметила 3-й Цветаевский каток упорным трудом на рабочем месте, поэтому в честь солидарности с цветаеведами вышла на улицу и изобразила "ласточку". В итоге "укаталась" на рабочем месте так, что ноги не держали…»

 

Спасибо, дорогие наши верные друзья! Нам вас очень не хватало – и на катке, и на праздничном чаепитии, которое состоялось после катка в музее! Пирог с цифрой "4" был вкусен:

 Мы вспоминали  вехи биографии писательницы и её слова, которые записала Галина Яковлевна Никитина: «Я очень любила кататься на коньках, – говорила Анастасия Ивановна. – Делаешь так (она показывала руками – как)  – один шаг,  и ты уже летишь; другой – и ты уже там (показывает вдаль). У меня были коньки беговые. Я бы и сейчас встала на коньки, но рассудок говорит, что лучше этого не делать…»

Рассматривали и читали книгу ранних стихов Марины Цветаевой «Каток растаял» (её подарила музею Мунира Уразова, Москва), в которую вошло и стихотворение, посвящённое Асе и Борису – «Конькобежцы»:

 

Песни и романсы исполняла Валентина Шалденкова:

 

Вот как заслушался её пением  Геннадий Васильевич Зеленин:

 

Геннадий Васильевич напомнил о том, что завтра, 5 января – 100 лет со дня рождения его мамы Нины Андреевны Трухачёвой (невестки А.И. Цветаевой). Мы вспомнили, какое душевное мероприятие, посвящённое её памяти, прошло в музее в  прошлом году. У нас  хранится много материалов о семье Трухачёвых.

 

Ещё одна гостья из Новосибирска – Юлия Владимировна Деркунская вручила подарки (книги) музею и Валентине Шалденковой.

С праздниками всех! С Новым годом и новым катком!

Зима продолжается! Все на коньки!

 

Всех с наступившим Новым годом!

Напоминаем 

       Мероприятия  музея А.И. Цветаевой на 2017 год

                       (первое полугодие)

4 января – Третий «Цветаевский каток» в Павлодаре.

День рождения музея. День именин А.И. Цветаевой.

Открытый каток у Ледового Дворца - 12.00 . Музей, 13.00

 19 февраля – «Пушкин в произведениях Марины и Анастасии Цветаевых». 180 лет со дня гибели поэта. Музей, 12.00

 19 марта – «Борис Зубакин – друг и духовный наставник А.И. Цветаевой». Музей, 12.00

 16 апреля - «А.И. Цветаева как педагог. Ученица Цветаевой Лиза Симуни. Новые материалы и фотографии». Музей, 12.00

 24 мая – День Славянской письменности и культуры. Традиционная (5-я) читательская конференция по творчеству сестёр Цветаевых. Темы выступлений:

К 125-летию М.И. Цветаевой  - «Моим стихам…»

«Максимилиан Волошин в произведениях Марины и Анастасии Цветаевых». К 140-летию со дня рождения поэта. Дом-музей Шафера, 12.00.

 1 июня – Международный День защиты детей. Традиционная встреча в Ленпарке с детьми из павлодарского детского приюта. Ленпарк, 12.00.

 Напоминаем, что в музей А.И. Цветаевой можно прийти на экскурсию в любое воскресенье с 12.00 до 15.00, в четверг – с 11.00 до 14.00, а также в любой день недели – по согласованию (e-mail:  Этот адрес электронной почты защищен от спам-ботов. У вас должен быть включен JavaScript для просмотра. )

Славянский культурный центр, Музей А.И. Цветаевой

приглашают:

Третий Цветаевский каток

состоится в Павлодаре

4 января 2017 г.,

в день именин Анастасии Ивановны Цветаевой.

 

Место сбора: открытый каток у Ледового Дворца «Астана» (со стороны ул. Каирбаева),

начало в 12.00!

 Ася, Валерия и Марина Цветаевы

Коньки лучше брать свои! Но можно и без коньков - просто поучаствовать и зажечь бенгальские огни в честь праздника!

На третьем  Цветаевском катке своё конькобежное мастерство нам продемонстрируют воспитанники нашей прославленной землячки, Олимпийской чемпионки Людмилы Вячеславовны ПРОКАШЕВОЙ!!!

Посмотрите, как было весело на втором Цветаевском катке:

КАТОК  СОСТОИТСЯ  В  ЛЮБУЮ  ПОГОДУ!!!

Тесно, но празднично было 25 декабря в музее А. Цветаевой! Мы собрались на традиционное декабрьское мероприятие под названием «Рождество в семье Цветаевых». Маленькая музейная ёлочка уже была наряжена (ёлочные игрушки 50-60-х годов прошлого века подарила музею Наталья Млынцева), но многие гости добавляли свои «штрихи» в украшение: Лидия Семёновна Прохорова, Тамара Петровна Пичулис…

 

А старинные рождественские открытки пришли нам в подарок из города Александрова, от давнего друга музея Эльвиры Борисовны Калашниковой:

По традиции мы слушаем в этот день отрывки из книги А.И. Цветаевой «Воспоминания», посвящённые Рождеству. Если в прошлом году это были московские страницы, то в этом – фрагменты третьей главы из второй части книги (Италия) - «Ёлка 1902 года в Нерви»:

«Какой был счастливый вечер! Больше полстолетия прошло – а он жив! Как было светло от свечей и от ламп! Сколько людей, какое дружество друг к другу! Как вылетали из-за занавески подарки – сколько радости, смеху, поздравлений! Где ещё найти такую огромную, шумную, весёлую, невиданную семью, со всех стран света собравшуюся! Не меньше детских горят глаза взрослых…

… Первое Рождество на чужбине!».

 

Очень помогает нам перенестись в те далёкие годы выразительное чтение Инны Сытник вот с этого замечательного диска:

Конечно, то Рождество в Италии было прекрасным для девочек Муси и Аси ещё и тем, что вместе с ними была мама, которая так рано уйдёт из жизни… Отрывок из воспоминаний Ариадны Сергеевны Эфрон прочла Лидия Семёновна Прохорова:

«Детей своих Мария Александровна растила не только на сухом хлебе долга. Она открыла им глаза на никогда не изменяющее человеку, вечное чувство природы, одарила их многими радостями детства, волшебством семейных праздников, рождественских ёлок, дала им в руки лучшие в мире книги…».

 

Накануне Нового года всегда вспоминаются события старого, вот и мы вспоминали, сколько подарков получил наш музей в 2016 году. Прежде всего это посылки от Ольги Андреевны Трухачёвой: книги и журналы с автографами Анастасии Ивановны, фотографии и другие бесценные экспонаты! Небольшая часть новых поступлений была представлена на выставке:

Пополнились фонды музея и щедрыми дарами от Галины Яковлевны Никитиной, друга и биографа писательницы. Целую папку материалов вручила она мне 27 сентября, в день рождения А.И. Цветаевой, на праздничном вечере в московском Доме-музее Марины Цветаевой. Тут и газетные вырезки на цветаевскую тему, и оригиналы фотографий, и подлинные автографы Анастасии Ивановны!

 

Многие материалы касаются поездки А.Ц. в 1992 году в Голландию, на форум женщин-писательниц. Заметим, что Анастасии Ивановне шёл тогда 98-ой год!

Текст приглашения в Голландию и список стихотворений М. Цветаевой, которые Анастасия Ивановна намечала прочесть в Голландии.

Ещё один подарок в уходящем году мы получили от Нины Андреевны Мазиной. Это большой набор диафильмов! А ранее фильмоскоп нам подарили одноклассницы Ольги Андреевны. Так что все компоненты для  просмотра были в наличии. Мы решили продемонстрировать собравшимся новогоднюю сказку «Как аист на Ёлку опоздал». Очень артистично читал текст Иван Иванович Кандыбаев! Мы представили, как Анастасия Ивановна с внучкой и её подружками в 60-х годах смотрели диафильмы…

От Ольги Андреевны Трухачёвой (она сейчас в Америке) пришло приветствие павлодарцам:

Всем огромный привет и наши самые искренние пожелания добра, света, мира и тепла. Оля, Саша, наши дети и внуки.

Интересной вам и светлой встречи завтра в музее!

Бабушка сохранила традицию зажигания настоящих свечей на Рождество. Мы приезжали к ней всей семьёй (она к нам иногда на Новый год), с мамой и папой и всеми детьми. Дети этого очень ждали, ждали, что будут зажигать свечи, что надо следить, чтобы ёлка не загорелась. И все мы гасили прогоревшие свечи. Кто-нибудь из детей был дежурным по свечам. Рассматривали игрушки, вспоминали, какие были в прошлое Рождество. Мы с бабушкой когда-то сами мастерили игрушки, бусы из фольги и кефирных, молочных крышечек. Вот такие бусы тоже висели на ёлке. А потом были подарки, каждому, да не один. Визг, смех!  СЕМЬЯ. Бабушка так радовалась. 
Запах Рождества и Нового года это - апельсины, мандарины и обязательно запах восточных сладостей. 
Когда мы жили в Павлодаре (уже после отъезда бабушки), она всегда присылала посылки - вот этот запах остался в памяти навсегда (запах восточных сладостей)…

А сын Ольги Андреевны – Григорий Потерилло – так вспоминал о Рождестве в доме своей прабабушки:

«…Сколько я себя помню, эта маленькая квартира напоминает мне о Рождестве, потому что каждый год седьмого января вся семья собиралась там справлять Рождество. Мы зажигали свечи на живой ёлке и произносили молитву. Это всегда было местом мира и покоя…».

И мы зажгли живую свечу, вспоминая рождественские дни в семье Цветаевых-Трухачёвых.

 

Уходящий год был ознаменован работой над очередным издательским проектом музея. Гуляра Шамилевна Чистякова стала организатором и составителем нового нотного сборника, в который вошли песни на стихи, посвящённые А.И. Цветаевой. Сборник под названием «Душа Анастасии» готов к печати, а песни из него уже звучат! Валентина Шалденкова исполнила одну из них: песню на стихи Марины Цветаевой «Конькобежцы». Очень красивая и романтичная получилась песня!

 

Друг Цветаевского музея и представитель общества немцев «Возрождение» Тамара Петровна Пичулис подготовила для нас целую программу. Особое праздничное настроение возникло при её выступлении! Тамара Петровна рассказала о традициях Рождества, читала рождественские стихи, а потом преобразилась… в новогоднюю ёлочку!

 

 

В каждом кармашке у ёлочки лежало «логическое задание», на которое надо было ответить, а потом ещё и исполнить стихотворение или песню. Конечно, присутствующие поэты читали свои стихи, это Елена Игнатовская, Наталья Щепко, Ирина Маринец, Иван Кадыбаев, Ольга Григорьева. А за выступление каждый получал подарочек!

 

Выступает директор Дома-музея Н. Шафера Татьяна Сергеевна Корешкова:

 

А Алла Терентьевна Пятакова не только читала стихотворения, но еще и демонстрировала свои замечательные вышивки:

 

А какие артистические таланты проявились! Лидия Семёновна Прохорова преобразилась в четырёхлетнюю девочку, читающую новогодние стихи у ёлочки:

 

А Лариса Ивановна Деркунская, как опытный турист, подарила нам бардовскую песню «В лесу родилась ёлочка…» (не путать с детской):

Словом, как и в семье Цветаевых-Трухачёвых, в Цветаевском музее царили поэзия, музыка и дружеское общение!

И песня на стихи Беллы Ахмадулиной (музыка и исполнение Ларисы Новосельцевой) окончательно убедила нас в волшебстве  рождественских и новогодних встреч:

Какое блаженство, что блещут снега,

что холод окреп, а с утра моросило,

что дико и нежно сверкает фольга

на каждом углу и в окне магазина.

Пока серпантин, мишура, канитель

восходят над скукою прочих имуществ,

томительность предновогодних недель

терпеть и сносить - что за дивная участь!

Какая удача, что тени легли

вкруг елок и елей, цветущих повсюду,

и вечнозеленая новость любви

душе внушена и прибавлена к чуду.

Откуда нагрянули нежность и ель,

где прежде таились и как сговорились!

Как дети, что ждут у заветных дверей,

я ждать позабыла, а двери открылись.

Какое блаженство, что надо решать,

где краше затеплится шарик стеклянный,

и только любить, только ель наряжать

и созерцать этот мир несказанный...

 

 

 

В январе этого года Славянский центр принимал сотрудника Дома русского зарубежья (Москва) Надежду Егорову, которая привозила в Павлодар выставку о Харбинском политехническом институте. Большое мероприятие, посвящённое харбинцам,  состоялось в Доме Дружбы. Кстати, все материалы выставки были подарены музею А.И. Цветаевой.

И вот большая статья  Надежды Егоровой «Павлодарские харбинцы» вышла в свежем номере журнала «Лига культуры» (Одесса, 2016. № 9). Электронная версия журнала:https://drive.google.com/file/d/0B_6m-7QYfjrUU0dmdVdxaUNwUDQ/view

Смотрите стр. 155-160! На цветных фотографиях увидите много знакомых лиц!

Из Ульяновска в адрес нашего музея А.И. Цветаевой пришли четыре редкие фотографии Анастасии Ивановны. Их выслала Лилит Николаевна Козлова.

 Лилит Николаевна (г.р. 1928) – по специальности биолог, доктор биологических наук. Автор  двух монографий, многих научных статей, а также поэтических и прозаических сборников.  С 1970 года она стала заниматься творчеством Марины Цветаевой, выпустила несколько книг о поэте. Личное знакомство её с Анастасией Ивановной Цветаевой состоялось в ноябре 1986 года и продолжалось до конца дней писательницы. В архиве А.И. Цветаевой сохранилось 23 письма Л.Н. Козловой  за 1985-1993 г.г.

 

Комментарии к фотографиям Л.Н. Козловой:
1.А.И. Цветаева и Виктория Швейцер (известный писатель, цветаевед, автор книги «Быт и бытие Марины Цветаевой»; живёт в США – О.Г.) в Переделкино 5 июня 1988 года. Нигде не опубликовано. Приезд В. Швейцер описан в моей книге "Старость - молодости" (Москва, изд "Прометей", 1992,)  на  стр. 17. в разделе "А.И.Цветаева и Виктория Швейцер".
2.Трое на скамейке: Л.Н. Козлова, А.И. Цветаева и Е.Ф.Кунина в Переделкино, весна 1989 года. Нигде не опубликовано. Описано в  разделе "Раскопки и завалы памяти" в той же книге  "Старость  - молодости", стр 24
3. Трое стоят в квартире А.И.Цветаевой: она сама, Л.Н.Козлова и А.Б.Трухачёв. Конец 1989 года.
4. Те же трое сидят, в тот же день - сели на сундучок на том же месте, где стояли. Оба последних снимка нигде не опубликованы, кроме моей в соавторстве с Е. Токарчук  книги "Олень и Черепаха", стр. 70 и стр.158 (Ульяновск,  изд А.В.Качалин, 2015).

(Публикуем снимки №№ 1-2)

Честно говоря, перед поездкой в Иртышскую среднюю школу № 1 я представляла эту встречу так: покажу слайд-программу о нашем музее А.И. Цветаевой, представлю выставку фотографий Эльвиры Калашниковой «Цветаевские места России» и вручу Благодарственные письма Славянского центра трём участникам 12-го Цветаевского костра. И какой сюрприз ожидал меня!

С самого первого взгляда школа произвела очень приятное впечатление – светлое, просторное, со множеством цветов фойе первого этажа…

 И вот когда мы с директором школы Жумажаном Каиргельдиновичем Махметовым и заместителем акима района Ержаном  Мэлсовичем Рахимжановым  уже после знакомства со школой спустились со второго этажа в то же самое фойе первого (а до этого оно было безлюдным), то просто ахнули: словно на машине времени мы попали в начало 20-го века! Мальчишка-газетчик предлагал дореволюционную газету; возле тумбы с афишами прогуливались барышни в пышных нарядах с летними зонтиками…

 

А кому это полирует ботинки мальчишка-чистильщик обуви? Ба, это сам молодой Борис Пастернак читает свои ранние стихи!

  

 Чуть подальше – уже двадцатые годы: Владимир Маяковский декламирует у своих «Окон РОСТА», а восторженные слушательницы кричат «браво»! Мимо идут пионеры в красных галстуках…

 А вот тридцатые: Анна Ахматова читает стихи таким же, как она, несчастным женщинам. У неё в заключении – сын, у других – муж, отец, брат…

Чудесное «Цветаевское дерево», на котором представлены фотографии всех членов талантливой Цветаевской семьи и окружения сестёр Цветаевых:

Честное слово, у меня слёзы были на глазах от этого театрализованного действия! Это сколько надо было приложить фантазии, выдумки, сколько сил потратить, сколько репетировать! Как здорово, что в этом «Литературном балу» участвовали и ученики, и педагоги, и сотрудники Иртышского Дома школьников! В общем, побывав в нескольких десятилетиях прошедшего века, познакомившись с его великими поэтами, мы дошли до актового зала, где и проходила встреча.

 Юные ведущие Каир Ермеков и Диана Саттарова рассказывали о  жизни и творчестве сестёр Цветаевых,  другие школьники читали стихи.

 

 

Хочется назвать всех этих талантливых ребят: Кумабаев Мирас, Хрыкина Дарья, Мусабаева Альфия, Надежда Затолокина, Трембицкий Стас. На этом снимке - Шамгунова Альбина, Морозов Кирилл и Габаева Анна:

А когда стихотворение Марины  Цветаевой «Встреча с Пушкиным» начала читать  Вероника Олейник,  на сцене появился «сам Пушкин», который  гусиным пером писал что-то на листочках, какие-то откладывал, а какие-то комкал и выбрасывал… На сцене горели свечи, в общем, обстановка была очень поэтической!  Роль Пушкина великолепно сыграла молодой педагог Юлия Александровна Кулак:

 

 После этой литературно-музыкальной композиции преподаватель русского языка и литературы  Анжелика Николаевна Швец предоставила мне слово. Собственно говоря, и вся поездка в Иртышск состоялась благодаря нашей дружбе и сотрудничеству с Анжеликой Швец. Несколько лет назад преподаватель Павлодарского Государственного педагогического института, кандидат педагогических наук  Галина Николаевна Старченко привела своих студентов в наш Цветаевский музей. С того времени Анжелика настолько «заразилась» Цветаевской темой, что даже решила свою дипломную работу  посвятить «Воспоминаниям» Анастасии Ивановны Цветаевой. Весной этого года она защитилась на «отлично», и вот с нового учебного года работает в Иртышской СОШ № 1. Анжелика Николаевна привозила на наш 12-й павлодарский Цветаевский костёр в сентябре двух своих учениц: Анну Габаеву и Веронику Олейник. С вручения Благодарственных писем от Славянского центра этим замечательным ученицам и их педагогу я и начала своё выступление:

 

Потом иртышане поподробней познакомились с нашим музеем благодаря слайд-презентации, сделанной Еленой Игнатовской (очень удобно иллюстрировать рассказ фото-и видеокадрами!). С большим интересом была воспринята фотовыставка, которую предоставила нам Эльвира Борисовна Калашникова, учёный секретарь музея Марины и Анастасии Цветаевых в городе Александрове Владимирской области. Эти прекрасные снимки Цветаевских мест России никого не оставили равнодушным! И уже после окончания мероприятия все фотографировались у этих стендов:

Замечательные слова сказал на встрече заместитель акима Иртышского района Ержан  Мэлсович Рахимжанов – о том, что именно  такие талантливые  педагоги и их талантливые ученики – это будущее страны! 

Директор школы Жумажан Каиргельдинович Махметов поблагодарил всех участников за поддержку этого мероприятия, за творческое отношение к делу:

 

А я хочу сказать слова искренней благодарности Жумажану Каиргельдиновичу! Ведь понятно, что без одобрения и  поддержки директора школы такой грандиозный литературный праздник не получился бы!

 Мы договорились о дальнейшей дружбе и сотрудничестве. Иртышане получили приглашение на наш традиционный праздник  «Цветаевский каток», который состоится 4 января 2017 года на катке Горсада.

И, конечно, фото на память:

…А я  теперь с Пушкиным «на короткой ноге»!

Ольга Григорьева.

 Фотографии Натальи Фёдоровны Кипко.

Рассказывает литературный секретарь, биограф Анастасии Ивановны Цветаевой Станислав Артурович Айдинян:

 

В актовом зале Дома дружбы состоялась Международная научно-практическая конференция  «Независимости Республики Казахстан - 25 лет: измерение историей», посвящённая 25-летию независимости страны. В конференции приняли участие представители Ассамблеи народа Казахстана, ученые, общественные деятели, преподаватели и сотрудников ВУЗов, научно-исследовательских учреждений, этнокультурных центров.

Приехали гости из Астаны: Садыков Тлеген Садыкович – декан исторического факультета Евразийского национального университета им. Л. Гумилёва, доктор исторических наук, профессор, академик Академии истории и общественных наук РК; Дукенбаева Зада Оразгалиевна – заведующая кафедрой Евразийских исследований Евразийского национального университета им. Л. Гумилёва, доктор исторических наук, профессор, академик Академии истории и общественных наук РК.

До начала заседания столичные гости побывали в музее А.И. Цветаевой, с большим интересом ознакомились с экспонатами, узнали много нового о жизни и творчестве замечательной русской писательницы, чья жизнь была связана с Павлодаром.

 

 

 

В 2016 году исполнилось 110 лет со дня рождения замечательной русской поэтессы Ирины Кнорринг. Исследователь её творчества, литературовед, член Союза писателей Москвы Ирина Михайловна Невзорова прислала в адрес Славянского центра Павлодара ряд материалов, связанных с И. Кнорринг.

Очень приятно, что наш сайт пользуется такой популярностью у литературоведов и читателей из разных уголков России!

О. Григорьева.

                                          Поклонный крест в Елшанке

и Кнорринги

 Имя Кноррингов связано с Казахстаном по многим руслам.

В Алма-Ату вернулся из эмиграции в конце 1955 года историк, педагог и писатель Николай Николаевич Кнорринг (1880, Елшанка Самарской губернии – 1967, Алматы, Казахстан), вместе с зятем и внуком, Игорем Софиевым. Н.Н.Кнорринг же был хранителем и публикатором творческого наследия своей дочери, поэтессы Ирины Кнорринг (1912, Елшанка – 1943, Париж). В Казахстане отбывал ссылку и был расстрелян брат Н.Н.Кнорринга – ветеринар и юрист Борис Николаевич Кнорринг (1875– около 1940). Ныне в Алматы живут наследники Ирины Кнорринг. Среди них – ее невестка (вдова Игоря Софиева), поэт, писатель и публикатор семейного архива Надежда Михайловна Чернова-Софиева, и правнук И. Кнорринг – Алексей Алексеевич Вышневский. (Кстати, Н.М. Чернова – уроженка Павлодарской области, она родилась в Баянауле. В павлодарском областном литературном музее им. Бухар жырау есть экспозиция по её творчеству. – О.Г.)

А находилась усадьба Кноррингов в селе Елшанка Сергиевского района Самарской области (в прошлом: Самарский уезд  Самарской губернии).

16 октября 2016 г. в селе Елшанка состоялось освящение Поклонного креста на Чичёре. Святой обряд совершил глава Суходольского благочиния Отрадненской епархии Русской Православной Церкви протоиерей о. Василий (Анисимов). На кресте выгравирован текст:

                              На Отчизну нашу, Россию,

излей благодать Твою, Боже!

Сей честной крест сооружен в память о Никольской церкви,
возведенной на Чичёре на средства прихожан в 1776 г.
и утраченной в 1930 г.,
и в память православных христиан,
покоящихся на церковном погосте

                          В Никольской церкви крестили уроженку села Елшанка 

поэтессу Ирину Кнорринг (1906–1943)

       Крест сооружен по благословению благочинного Суходольского округа

Отрадненской епархии РПЦ прот. Василия (Анисимова),
 на пожертвования
в 2016 году от Рождества Христова

 Скульптор И.В.Клесарев

 На снимке справа: Поклонный крест в мастерской скульптора Игоря Клесарева. Наверху: И.Клесарев (слева) и его помощник Виталий за работой. Внизу (слева направо): члены Инициативной группы по сооружению Поклонного креста в Елшанке И.М. Невзорова, Т.С.Жукова и А.Ю. Невзоров.

 Подробно о церемонии освящения можно прочитать в газете «Самара Благовест» (http://благовестсамара.рф/-public_page_31548 )

Имя Ирины Кнорринг неслучайно выгравировано на кресте. Поэтесса все годы эмиграции вспоминала о своей малой родине, в мечтах жила встречей с ним, а в стихах прославила любимое заволжское село. В 2016 году исполнилось 110 лет со дня рождения Ирины Кнорринг, творчество которой вышло из тени и стало предметом пристального внимания современников. Ее поэтические сборники выложены в Интернет.

Вот несколько дополнительных ссылок на статьи, дающих представление о творческой судьбе поэтессы и ее семьи в России и с эмиграции: (http://yubik.net.ru/_ld/2/228_museum-cvetaeva.pdf , http://kreschat.newhost.ru/40/25.htm,  http://magazines.russ.ru/nj/2008/253/ne13.html, http://www.ssc.smr.ru/media/journals/izvestia//2009/2009_4_242_247.pdf, http://www.asiaafrica.ru/index/12-09/Nevzorova.pdf, http://www.kovcheg-kavkaz.ru/issue_36_343.html, http://www.utoronto.ca/tsq/35/tsq35_nevzorova.pdf.

После освящения Поклонного креста отцу Василию, матушке Татьяне и всем участникам церемонии было предложено праздничное угощение. Было зачитано Приветствие, присланное – от своего имени и от имени потомков Ирины Кнорринг – ее невесткой Надеждой Михайловной Черновой-Софиевой.

Песни на стихи Ирины Кнорринг исполнили солистки ансамбля «Грустиночка» Е.М.Летуновская и Г.Б.Земскова (музыка Е.М.Летуновской) и экс-директор чекалинской школы С.М.Липатов. Для всей округи Ирина Кнорринг стала певцом малой родины и символом Елшанки.

Импульсом к «возвращению» Кноррингов в Елшанку и развитию литературного краеведения стал выход дневников Ирины Кнорринг (Кнорринг И.Н. Повесть из собственной жизни: Дневник. В 2-х томах / Подготовка текста Н.Н.Кнорринга и Н.М.Черновой; вступ. ст., коммент., аннотир. указ. имен И.М.Невзоровой. – М.: Аграф, 2009, 2013. Серия «Символы времени»). Как результат, в 2012 и 2013 гг. в Елшанке были проведены два семинара «Кнорринги и современность: потенциал традиции».

Кроме местных краеведов и учителей, в семинарах участвовали профессора и студенты СамГУ, а также жители села и всего района (см. http://www.sergievsk.ru/Kultura/Literaturnyy_Sergievsk).

Первый семинар проходил в здании поселковой школы, берущей начало от Школы Кнорринга» (подробнее см. http://www.samluka.ru/2312/LUKA%2023.pdf; (http://www.samluka.ru/2715/Luka27.pdf).

Второй семинар проходил в поселковой Доме культуре, построенном на месте уничтоженной Никольской церкви и ее погоста. Так было принято в годы официального безбожия: на месте уничтоженной церкви строили дом культуры. Тогда и зародилась у сельчан и участников семинара идея о сооружении Поклонного креста – в память о России распятой.

Жизнь сельчан, шедшая на Руси по церковному календарю, была неотделима от Никольской церкви. Вот некоторые данные о Никольской (Николаевской) церкви в селе Елшанка Чекалинской волости, 5-й благочинный округ:

1776 г. (восстановление Елшанки и всего района от последствий пугачевского восстания) – на средства прихожан построена деревянная церковь, с колокольней и сторожкой, рассчитанная на 400 человек. «Престол один − во имя Святителя и Чудотворца Николая»;

1853 г. – в церкви произведен ремонт;

1868 г. – начато «исправное ведение» летописи церкви и прихода;

1860-е гг. – при церкви оборудована большая библиотека, где хранились книги духовного содержания и произведения русских писателей и философов. В библиотеку все свои книги передал деятель местного земства, титулярный советник Николай Егорович Кнорринг (1840–1914), дед Ирины Кнорринг;

1875 г. При церковном приходе открыто двуклассное Министерское училище (Земская школа). Блюстителем школы состоит титулярный советник Н.Е.Кнорринг;

1921–1924 гг. Большевики закрыли в Самарской епархии все церковноприходские и духовные школы, конфисковав их библиотеки и имущество. В связи с голодом, инспирированным самими большевиками, из самарских церквей и монастырей были изъяты и бесследно исчезли все материальные ценности (оклады, иконы, Евангелия, церковная утварь ХVII-ХVIII вв.) Эти печальные события не обошли стороной и Никольскую церковь в Елшанке;

1928–1933 гг. Этот Период стал самым тяжелым временем для всей Самарской епархии. Это было время тотального уничтожения Православной Церкви. В 1930 г. была разрушена Никольская церковь и постепенно ликвидирован церковный погост. Место, где стояла церковь, и поныне называют Чичёр, т.е. «пуп», – самое высокое место в селе.

С Никольской церковью связаны радостные и горькие страницы каждой семьи и летописи села. Об этом свидетельствуют, в частности, воспоминания Нины Кнорринг «Ближе к сердцу: мой русский дом», написанные в эмиграции и выпущенные сначала на датском языке, затем на русском языке (опубликованы в алматинском журнале «Простор»: http://prostor.ucoz.ru/publ/57-1-0-1912, http://prostor.ucoz.ru/publ/57-1-0-1912, http://prostor.ucoz.ru/publ/57-1-0-1931). Автор воспоминаний старался донести до датчан высокую красоту и глубокую тайну православных традиций своей страны, которая до конца ее жизни была ей «ближе к сердцу».

В Елшанку была привезена земля с могил Николая, Ирины и Гали Кнорринг. И по благословению о. Василия прикопана к основанию креста. Однако, землю с могилы Нины Кнорринг, похороненной в Копенгагене, к сожалению, пока не удалось привезти в ее «русский дом», Елшанку, где навек осталось ее сердце. Но краеведы, паломники и следопыты и не думают заканчивать свою работу. Да поможет им Бог.

 

И.М.Невзорова, член Союза писателей Москвы

 

 Сочинения елшанских школьниц

 Жители Елшанки издавна славятся своими талантами, в том числе, поэтическими и музыкальными. И ныне многие жители села интересуются поэзией, сами пишут стихи и сочиняют песни.

На уроках внеклассного чтения Елшанские школьники изучают творчество своей землячки Ирины Кнорринг и не могут оставаться равнодушными к ее трагической судьбе (судьбе изгнанника), отраженной в стихах и дневниках. Детство и юность поэтессы связано с судьбой их родного села.

«Кто я?», «Зачем я живу?» – такие вопросы задавала юная поэтесса, подобные вопросы задает и современная молодежь.

Подтверждением тому являются работы учениц ГБОУ СОШ с. Елшанка м.р. Сергиевский (педагог Г.Б.Земскова) Юлии Липатовой, 11 класс (очерк на тему: «Вернуться в Россию стихами...»: к 110-летию со дня рождения Ирины Кнорринг) и Полины Орнштейн, 9 класс (исследование на тему: «Творчество поэта Ирины Кнорринг, уроженки села Елшанка Сергиевского района). А также исследовательская работа Татьяны Кожуховской, 10 класс МБУ «Школа №58» г. Тольятти (педагог Т.И.Петрова) на тему «Елшанка, Дворянское гнездо Самарской губернии, как объект внутреннего туризма». Автор работы стал лауреатом XXIII Всероссийских юношеских чтений имени В.И.Вернадского (МГУ, Москва). Работы, разнящиеся по стилю и жанру, объединены главным: любовью к своей родной земле, живую воду которой они впитывают, как делала это сотню лет назад их предшественница Ирина Кнорринг.

 Юлия Липатова

ученица 11 класса
ГБОУ СОШ с. Елшанка
м.р. Сергиевский Самарской области
Педагог: Земскова Галина Борисовна

 

«Вернуться в Россию стихами...»

к 110-летию со дня рождения Ирины Кнорринг

Очерк

 

«Большой деревянный дом, где знакомым и родным кажется скрип каждой половицы, двери, ставни. Окна дома выходят на улицу. Но не там было особенно интересно и заманчиво. Самое интересное и привлекательное было за домом, во дворе. Это, прежде всего, огромный сад, одним своим боком спускавшийся прямо к берегу озера. Это, конечно же, огромная сосна, которую посадил когда давно дедушка. Она раскинула свои коряжистые, но совсем не уродливые, а даже сказочно-причудливые лапы-ветви. Здесь, помнится, был тайник-секретик, о котором знала только она одна. Это и заросли сирени, где можно было запросто заблудиться, или, в крайнем случае, спрятаться от няни, зовущей к послеобеденному сну. И это, безусловно, озеро! Ее любимое Липовое озеро! Серебристая гладь воды отражает вековые липы, гурьбой собравшиеся на том берегу. Их приторно-медовый запах в начале лета настолько насыщает воздух, что, кажется, он сохраняется до самого конца лета. Хорошо в солнечный день проплыть на лодке от мостков в саду до самого дальнего поворота озера! Ощутить свое родство со всей этой красотой, так щедро подаренной ей, маленькой девчушке, лишь только за то, что она так рано научилась слушать тишину, наполненную жизнью, радоваться всем сердцем красоте этого мира, вечного, как сама жизнь....», – может быть, такие воспоминания о детстве, проходившем в родном селе Елшанка, хранила в своей памяти Ирина Кнорринг, не по собственной воле, а по злой судьбе нашедшая пристанище в чужом для нее доме, в чужой стране.

Из милой сердцу Елшанки ее, маленькую девочку, увезли в ноябре 1920 года родители, подчиняясь требованию того страшного, непонятного ни взрослым, ни тем более ребенку времени. Вина Ирины была только в том, что она родилась в дворянской семье. И никого не интересовало, что ее отец, Николай Николаевич Кнорринг, в первую очередь, был историком, педагогом, а уже потом помещиком. И никто не хотел принять к сведению, что род Кнорринг отличался той самой особой русской интеллигентностью, порядочностью, образованностью и добросердечием, которые были присущи лучшим представителям русского просвещенного дворянства.

Ветру, разгулявшемуся «на всем Божьем свете», возжелавшему «мировой пожар раздуть на крови», нельзя было что-то доказать, в чем-то разубедить. Собрав самое необходимое, семья Николая Николаевича Кнорринга в переполненном товарном вагоне бежала на Юг России, затем – в набитом до отказа трюме корабля – в Тунис, в Бизерту. И если отец Ирины, Николай Николаевич сделал свой выбор сознательно й уехал из России от революционной смуты за границу уже сформировавшимся человеком, то Ирину беженство застало ребенком. Свои последние впечатления от Родины, родной и вдруг ставшей чужой, непонятной и даже враждебной Ирина Кнорринг воплотит в такие строки:

 

Россия – тоска, разговоры,

О барских усадьбах, салазках...

Россия – слова, из которых

Сплетаются милые сказки. –

 

– выразив и тревогу, и страх от происходящего вокруг, и тоску от безысходности и утраты милого «русского старого лада», «из которого сплетались сказки, по-видимому, рассказанные елшанской няней в их родовом поместье.

В своих дневниках Ирина пишет о своей жизни вдали от Родины:

 

«Жизнь какая-то не настоящая. Конечно, я не могу говорить о России, потому что я ее не знаю, особенно новую. Но я очень чувствую ее отсутствие, ее потерю. Я это сильно чувствую и в этом смысле я могу и имею право говорить о России...»

 

И она о ней говорит, почти в каждом из стихотворений. «Россия, родная Россия, когда же ты стала чужой?» – задает юный поэт вопрос, на который всю жизнь ищет поэтический ответ:

 

Зачем меня девочкой глупой

От страшной родимой земли,

От голода, тюрем и трупов

В двадцатом году увезли?

 

Каждое ее стихотворение – крик души, раненой еще в детские годы... Ведь будучи почти еще ребенком, Ирина не могла понять, почему в одночасье рухнул мир, добрый и прекрасный, многообещающий и счастливый. Почему она не должна жить там, где было ей так тепло и уютно, где она была самым счастливым на свете человеком? Почему только в мечтах она может проложить дорогу в тот край, куда так тянет ее сердце?

Шли годы. И вот уже 30-е, 40-е. За это время у Ирины Кнорринг выходят сборники стихов, где очень проникновенно поэт делится своими думами о России, о событиях, перевернувших весь ход истории. И о таких, как она сама, оторванных от родной земли изгнанников; говорит от имени тех, для кого осталась только одна отрада – возможность выразить в слове горькую долю своего бездомного поколения.

Русский поэт Ирина Николаевна Кнорринг прожила очень мало – всего 37 лет. Она мужественно боролась со своей болезнью. Но диабет победил. Ирина Кнорринг умерла 23 января 1943 года. Ее могила находится под Парижем. И пусть Ирина Кнорринг жила вдали от России, похоронена во Франции – она и ее творчество принадлежат России. Ее стихи живут и будут жить с нами в новой России, которую так любила Ирина Николаевна Кнорринг. Они останутся снами, как свидетельства великих чувств, противоречивых, но великих страниц нашей истории.

В этом году мы отмечаем 110-летие со дня рождения поэта Ирины Кнорринг. Ее мечта вернуться в Россию, посмотреть хотя бы еще один раз на Липовое озеро, на родной дом так и осталась неосуществленной. Но осталось ее творчество. И сегодня стихи и дневники Ирины Кнорринг читают жители села Елшанка и всего Сергиевского района.

Творчество И.Н.Кнорринг – часть великой русской культуры. Она своими стихами и прозой вернулась в Россию, вернулась на малую свою родину, как всегда об этом мечтала, говоря: «Мой воздушный замок – семейный очаг. Ключ от замка – Елшанка...»

 

Список использованной литературы

 

1.      Кнорринг И.Н. Повесть из собственной жизни: Дневник. В 2-х т. Т. 1 / Подгот. текста Н.Н.Кнорринга, Н.М.Черновой; вступ. ст., коммент. И.М.Невзоровой. – М.: Аграф, 2009. (Серия «Символы времени»)

2.      Кнорринг И.Н. Повесть из собственной жизни: Дневник. В 2-х т. Т. 2 / Подгот. текста Н.Н.Кнорринга, Н.М.Черновой; вступ. ст., коммент. И.М.Невзоровой. – М.: Аграф, 2013. (Серия «Символы времени»)

 

 Полина Орнштейн, 

ученица 9 класса
ГБОУ СОШ с. Елшанка
м.р. Сергиевский Самарской области
Педагог: Земскова Галина Борисовна

 

Творчество поэта Ирины Кнорринг –
уроженки села Елшанка Сергиевского района

Исследование

 Зачем меня девочкой глупой

От страшной родимой земли,

От голода, тюрем и трупов

В двадцатом году увезли?

Ирина Кнорринг

 Введение

 «Моя жизнь, мой символ – черный крест… Мне стоило колоссальных усилий вдуматься в свои мысли, заглянуть в свою душу и разобраться, что во мне – правда, что – ложь...», – эти слова принадлежат Ирине Кнорринг, будущей поэтессы 20 века, вынужденной быть эмигранткой, отлученной еще в детском возрасте от России в 20 годы. В момент написания стихов поэту всего 14 лет. Вокруг – война, кровь, несправедливость, грубость... А девочка-подросток хочет «заглянуть в свою душу».

Когда я прочитала эти строки о И.Кнорринг, поразившись ее внутренней организованностью, требовательностью к себе, решила вместе с ней самой взглянуть в ее душу, чтоб не только понять ее, подростка из далеких 20-х годов 20 века, но более всего –себя, пятнадцатилетнюю представительницу начала 21 века.

Между мной и Ириной Кнорринг целый век. Но это не важно. Важно то, что ее сверстников в 21 веке волнуют те же вопросы: «О, как много оказалось лжи! Глупая, пустая жизнь!.. Нужна победа над собой, нужна борьба…», – разве не возникают в наше время подобные мысли у взрослеющего подростка, стремящегося разобраться в сложном мире взрослых?!

Настоящими откровениями стали для меня стихи и дневниковые записи И.Кнорринг, поэта – эмигранта начала 20 века, которые я прочитала в книге Кнорринг И.Н «Повесть из собственной жизни», вышедшей в серии «Символы времени».

Они произвели на меня неизгладимое впечатление, поразили своей глубиной. Я решила исследовать творчество Ирины Кнорринг. В подготовке своей работы использовала материалы, собранные в поселенческой библиотеке нашего села Елшанка о семье Кнорринг и о Ирине Николаевне Кнорринг, в частности.

Проблема исследования. Я считаю, что творчество поэта, чье судьба связана с моей малой родиной, изучено мало, а достойно того, чтоб оно было известно более широкому кругу, особенно молодых, ищущих себя людей.

Проблема эта актуальна, потому что в настоящее время вопросы духовного оздоровления молодежи очень важны. А в поэзии запечатлен не только наш язык, но и наша история, наша культура, особенность и неповторимость России. Кроме того, в связи с тем, что 2014 год объявлен Годом Культуры, важно в культурное пространство нашего края вернуть утраченные страницы истории и культурного наследия.

Цель моей работы. Познакомиться с основными этапами биографии поэта И.Н.Кнорринг, уроженки с. Елшанка, с её творчеством, проанализировать тематику её стихов, понять особенность творчества, её индивидуальность; через стихи постараться познать и характер автора, и историческое время, в которой ей довелось жить и творить.

Объектом моего исследования является творчество поэта И.Н.Кнорринг. Для написания исследовательской работы я проводила анализ ее стихов и дневниковых записей.

В своей работе я решила рассмотреть следующие вопросы: что такое поэзия, для чего она нужна в современном мире, что собой представляет И. Кнорринг как личность и поэт, какие проблемы волнуют молодого поэта И.Кнорринг, с помощью каких языковых средств художественной выразительности поэт выражает свои чувства и мысли.

 

 

1 часть

Слово о поэзии

В 1869 году Ф.И.Тютчев написал четыре строчки, напечатанные лишь в следующем веке:

Нам не дано предугадать,

Как наше слово отзовется,-

И нам сочувствие дается,

Как нам дается благодать…

 

Наверное, это в первую очередь сказано о поэтах, слово которых воздействует на читающего их. Условно говоря, поэт – мощный передатчик, а читатель или слушатель его стихов – приемное устройство с разной способностью преобразования сигналов.

На самом деле, конечно же, все намного сложнее. Каждый человек наделен своей фантазией, своим жизненным опытом, набором своих впечатлений. И потому, читая строки стихов, каждый расшифровывает их на свой лад.

Читая стихи, мы становимся соавторами поэта. Вот почему стихи, понравившиеся нам, живут в нас самих. Потому иногда ловишь себя на том, что начинаешь вдруг повторять любимые строки и по-новому их оценивать. По-новому потому, что мы беспрестанно меняемся. И прежде всего меняется наш внутренний мир. Уверена, что поэты ждут от нас именно такого переменчивого отклика. Ведь для них стихи – это нечто живое, а не раз навсегда сотворенное, застывшее.

Вот почему не только при первом, но и при любом последующем чтении каждого стихотворения справедливы тютчевские слова «Нам не дано предугадать, / Как наше слово отзовется…»

Не дано, потому что, чем больше поэт, тем больше его доверие к читателю, к умному читателю, способному относится к чтению стихов как к работе, требующей серьезных способностей, прежде всего способности сопереживать.

Сегодня читателей стихов мало, особенно среди молодых. Это можно объяснить многими причинами. Увлечение телепередачами, общением в социальных сетях, телефонах, электронных «игрушках» и пр. ведет, к сожалению, к эмоциональному оскудению молодежи. Столь желанная свобода личности не всем оказалась по силам. Не каждый из подрастающего поколения справляется с такой свободой, требующей самоуглубления, самоограничения, серьезной работы в одиночестве. Поэтому мы наблюдаем, что многих тянет к «стадности», и вместо лирики они выбирают наиболее массовый вид искусства – симбиоз пения и физических упражнений, когда до предела наполненный зал одновременно что-то кричит и прыгает…

Я уверена, что сегодня, во времена всеобщей растерянности, утраты нравственных критериев, всем неплохо бы возвратиться в залы, где читались (без микрофонов!) стихи, в тишину библиотек, где можно открыть томик А.С.Пушкина, М.Ю.Лермонтова, Анны Ахматовой… или Ирины Кнорринг.

Поэзия, на мой взгляд, наподобие самолетного гирокомпаса, определяющего стороны света, может стать для каждого молодого человека надежным ориентиром в нравственном и духовном пространстве.

 

 

2 часть

Слово о поэте Ирине Кнорринг

Поэзия – предмет капризный. Говоря о стихах, непременно размышляешь о личности пишущего, о ее бесконечном своеобразии.

Ирина Николаевна Кнорринг родилась 21 апреля 1906 года в селе Елшанка Самарской губернии, в родовом поместье семьи Кноррингов. Родители Ирины – дворянин Николай Николаевич Кнорринг и дочь статского советника Марии Владимировны Щепетильникова.

Когда Ирина родилась, ее родители были студентами: Мария Владимировна училась на Высших женских курсах в Москве, Николай Николаевич – на историко-филологическом факультете Московского университета. Первые годы своей жизни Ирина жила в Елшанке, в семье дяди и тети. После окончания университета Николай Николаевич Кнорринг был направлен в Харьков в качестве директора гимназии. Туда переехала и семья. Но каждые каникулы Ирину привозили в Елшанку, где она считала своих двоюродных братьев и сестер родными.

Именно в Елшанке Ирина освоила грамоту в возрасте четырех лет, а с восьми лет начала писать стихи. В 1914 году Ирина поступила в приготовительный класс женской гимназии Покровской и Ильяшевой.

С 1917 года началась черная полоса в жизни семьи и Ирины Кнорринг: реквизировали гимназию, все классы объединили в Вознесенскую женскую гимназию, где Ирина училась до 20 ноября 1919 года. Затем начались скитания через версты гражданской войны, приведшие семью Кнорринг в Крым, потом в Тунис. Летом 1924 года в Тунисе Ирина сдала экзамены на аттестат зрелости в Морском кадетском корпусе в Бизерте.

В 1925 году семья Кнорринг переехала в Париж. Здесь Ирина знакомится со своим будущим мужем Юрием Софиевым. В браке с ним Ирина Николаевна родила сына Игоря. Тогда же начинается и ее настоящая «литературная» жизнь. Ее стихи печатают в газетах и журналах «Годы», «Грани», «Новое русское слово», «Новый журнал», «Россия и славянство» и др. В 1931 вышел первый сборник И. Кнорринг «Стихи о себе». В 1939 – сборник «Окна на Север».

Умерла Ирина Кнорринг в молодом возрасте в оккупированном Париже от диабета, которым страдала много лет.

После смерти Ирины Кнорринг вышли еще три сборника ее стихов: «После всего. Третья книга стихов» (1941), «Новые стихи» (1967), «После всего. 1920-1942 гг.» (1993). Стихи И.Н.Кнорринг вошли в состав сборников и антологий, печатались на страницах эмигрантских газет и журналов. Теперь И.Н. Кнорринг знают и в России.

Последнее издание ее стихов вышло в 2012 году – миниатюрная книжечка «О чем поют воды Салгира». Стихи И.Н. Кнорринг сегодня известны как зарубежному, так и российскому читателю, имеют своих критиков и поклонников.

 

 

3 часть

Основные темы и мотивы стихов И.Н.Кнорринг

Писатель В.С.Варшавский назвал «незамеченным поколением» русских эмигрантов, которых детьми вывезли из России. «Они помнили ее и всю жизнь тосковали о ней, но по причине малолетства не успели пустить в ней своих корней и испить ее “живой воды»”. Русский язык и русская литература помогала тем детям остаться русскими и воссоздать Россию в своей душе и своем творчестве».

К поэтам «незамеченного поколения» принадлежала и поэтесса Ирина Николаевна Кнорринг (1906–1943). Она сумела сохранить в изгнании русский язык – ключ к океану русской культуры. Ей было свойственно то, что отличает поэта от не-поэта: сила сердечного трепета и желание воплотить его в слове.

Главной темой творчества Ирины Николаевны Кнорринг на протяжении всей ее короткой жизни была тема России, покинутой Родины. Тема Родины переплетается тесно с темой памяти, воспоминаний.

В стихах этой тематики можно условно выделить два основных мотива: мотив «русской тоски» (как это обозначено составителем книги «О чем поют воды Салгира» И.М.Невзоровой), т.е. тоски по Родине, в том числе и по малой родине – Елшанке; и мотив странничества, бесприютности.

Первый мотив прослеживается в стихотворениях «Дай мне песен родины далекой» (1923), «Россия» (1924), «В окно смеется синеватый день…» (1927), «Тишина» (1932), «В деревне» (1932), «В Россию» (1926) и др.

Еще в 1923 году семнадцатилетняя Ирина Кнорринг откровенно говорит о том, что ей «так одиноко, так тоскливо и сиротливо», потому что от родины у нее осталось «только детское воспоминание». Данный мотив она развивает и в других стихах этой тематики.

В стихотворении «Родина» лирическая героиня Ирины Кнорринг, как и она сама, тоскует о «полузабытой», но такой родной России. Родной, потому что образ ее навсегда слился в сердце поэта с воспоминаниями самой счастливой поры человека, детством. В той покинутой России «не тоскуют», так как тоскуют не «там», а здесь, в изгнании. В той России живут сказки, которые Ирина слышала в детстве из уст отца или елшанской няньки. «Там» до сих пор цветет растущая по берегам озера липа; и ель, возвышающаяся прямо у дома Кнорринг, «там» тоже еще растет.

Только «там» теперь нет девочки Ирины. Она живет далеко от России, от елшанского дома, от их сада, где «листья медленно шуршат».

И «лиловая мохнатая сирень» в стихотворении «В окно смеется синеватый день» напомнила вдруг лирической героине детство и Россию, как неотъемлемую его часть. И от этих воспоминаний возникает у нее огромное желание «ласковых стихов», которыми, вероятно, и хочется выразить всю гамму нежности и любви к родине.

В стихотворении «Тишина» Ирина Кнорринг вновь объясняется в любви своей далекой, но такой близкой сердцу России, вспоминая милую Елшанку. Для лирической героини этого стихотворения нет ничего дороже того, «Когда в траве высокой сада / Мелькают зонтики цветов» и «Когда на много километров / Одни пшеничные поля». Она жадно вбирает в себя милые ее душе вспоминания: и голос ветра, и прозрачность вечеров, и даже запах навоза…

Стихотворение «В деревне» – это своеобразный экскурс в прошлое, в те годы, когда Ирина Кнорринг в простом ситцевом платьице бегала беззаботно «вдоль сухих… полей», грызла яблоки и груши из сада своих тети и дяди; и набегавшись и наигравшись вдоволь, спокойно засыпала в своей кроватке.

«В Россию» – так призывно назвала свое стихотворение И.Кнорринг, в котором она выражает свою надежду на то, что все-таки вернется в Россию, путь только лишь ради того, чтоб умереть в краю, где ее «рожала в стонах мать», в краю, «который мыслью не объять».

К стихотворению «Вокруг меня тоска и униженье…» (1923) Ирина Кнорринг взяла в качестве эпиграфа строки из цикла «На поле Куликовом» А.Блока: «Покоя нет. Степная кобылица / Несется вскачь…» В стихотворении поэт размышляет о будущем России и своего поколения. Для нее Россия остается «родной страной». И несмотря ни на что, родина «не умерла» и придут другие времена – «другие вспыхнут дни». В стихотворении не звучит безнадежность, и пусть ее поколение вне «игры», они для своей России «слагают песнопенья», потому что живут мыслью о ней, страдая и любя.

В этом стихотворении уже звучит мотив странничества, бесприютности, оторванности от родины, как и в стихотворениях «Не широка моя дорога…» (1924), «Забывать нас стали там, в России…» (1924), «Изгнанники» (1920), «Я девочкой уехала оттуда…» (1924), для которого И.Кнорринг избрала в качестве эпиграфа строки А.А.Ахматовой, которые можно взять эпиграфом ко всем стихам этой тематики: «Темна твоя дорога, странник, / Полынью пахнет хлеб чужой».

В стихотворении «Забывать нас стали там, в России» слышится огромная горечь, тоска и доля некой обиды за то, что даже в письмах из России «нежности… больше нет». Но упрека тем, кто стал «забывать», нет. Как нет и надежды на то, что все может измениться к лучшему: увы! двери «наглухо закрыты».

В стихотворении «Не широка моя дорога…» Ирина Кнорринг говорит об общности судьбы «чужих, живущих на земле». Цитируя в эпиграфе строчку А.Блока «Мы – забытые следы чьей-то глубины», И.Кнорринг называет свое поколение эмигрантов «отраженными лучами» «каких-то сильных величин». С горечью говорит поэт о себе и таких, как она, переживая то, что им суждено быть «в жизни только эхом в дали рокочущего дня».

Еще больше боли и разочарования в жизни звучит в стихотворении «Изгнанники» (1920), которое принадлежит перу четырнадцатилетней Ирины Кнорринг. Здесь она, возможно, с подростковым максимализмом называет изгнанников «тенями», в которых «жизни нет», «призраками» и даже «прахом».

Об общей бездомной судьбе своего поколения Ирина Кнорринг говорит и в стихотворении «Мы бездомные, глупые дети» (1925). Она даже с какой-то правдивой жестокостью называет таких, как она сама, «злыми, больными». Ирина предполагает, что если и суждено им будет вернуться когда-нибудь в Россию, то вернутся они уже в «край чужой, непонятный» (хоть все-равно «милый»!) лишь для того, чтоб «умирать» «покорно», т.к. «научены долго молчать».

В стихотворение «О России» (1933) И.Кнорринг соединяет два мотива – любовь к родине и оторванности от нее – в единый мотив боли и тоски. Ирина Кнорринг задает такие вопросы, на которые нет ни у нее и ни у кого ответов. И она знает это, и оттого боль сконцентрирована в риторических строках: «Россия! Чужая Россия! / Когда же ты стала чужой?». Лирический герой – двойник Ирины Кнорринг – понимает абсурдность своего положения: «Туда – никогда не поеду, / А жить без нее не могу».

А в стихотворении «Я верю в Россию» Ирина Кнорринг выражает свою уверенность в то, что именно в России все «вершится», происходит что-то очень важное, только в России «бьются скрытые силы», только в России «жизнь идет», потому что она – Святая Россия. И снова огромная любовь к России соединяется с болью оттого, что она может лишь «озираясь» вернуться туда, а не жить ее жизнью.

Творчество И.Кнорринг не ограничивается стихами о Родине и о судьбе изгнанников, хотя и составляют большую его часть. Но о чем бы она ни писала, ее стихи всегда оставались лирическими, интимными. После замужества в 1927 году Ирину Кнорринг стали волновать семейные проблемы. В творчестве стало появляться все больше стихов о любви, о родившемся сыне, о тихих домашних радостях, о своей болезни, которая была мучительна и неизлечима. Именно болезнь, как замечает в своей книге «Повесть о моей дочери» Николай Николаевич Кнорринг, «замыкала образы поэтических переживаний Ирины в узкие рамки личной жизни, очень бедной внешними впечатлениями».

Любовная тема волновала Ирину Кнорринг, как любого человека, как любого поэта. Ее стихи о любви – это настоящая исповедь женщины, жаждущей любви, которой ей, в силу многих причин, недоставало. Потому большинство ее любовных стихов – грустные, даже горестные, но, возможно, в этом-то и скрывается их прелесть. По ним можно проследить историю любовных переживаний поэтессы и ее лирической героини (которую нельзя отделить от автора, настолько стихи И.Кнорринг личные). К этой тематике относятся стихи «Зацветают в Париже фонтаны» (1927), «В Люксембургском саду…» (1929), «Минут пустых и вялых не считаю…» (1927), «Шепчет ночь…» (1929), «Награда» (1929), «Я пью вино» (1929), «Можно все друг другу рассказать» (1931).

Вот в стихотворении «Зацветают в Париже фонтаны» (1927) любовь только-только еще угадывается. Образы стихотворения: вечер, каштаны, кисти сирени, – лишь фон, где уже «сердце быть прежним не может», потому что оно готово любить, ждет любви. Потому-то «в аллеях каштаны / На венчальные свечи похожи».

Или стихотворение «В Люксембургском саду…». Лирическая героиня хочет себя обмануть, что когда-то «притворялась наивно влюбленной», а при этом признается, что этой встречи «вовек не забуду!» как «яркое чудо», которое «бывает только раз в нашей маленькой жизни».

А вот в стихотворении «Минут пустых и вялых не считаю…» (1927) героиня – всё та же, и в то же время – иная: она ждет, и вновь лукавит, говоря, что не считает минут, которые почему-то тогда такие «пустые» и «вялые». И это не сосед в доме напротив «злой и хмурый», а сама героиня хмурится оттого, что «среди случайных уличных прохожих» Его все нет и нет!

В жизни Ирины Кнорринг происходит величайшее событие, отразившееся в ее творчестве: рождение сына вопреки запретам докторов. Его появление стало для Ирины, как она называет в стихотворении «Шепчет ночь…» (1929), чем-то «хорошим, желанным, свято окрылившим весну». Героиня ее стихотворения просит у жизни, чтоб ее сердце билось дольше, потому что из темного уголка слышен «тоненький и жалобный / Детский плач».

Ирина Кнорринг считает, что сын – награда, данная ей за все ее страдания, бездомность, одиночество, муки болезни. За все пережитое – награда – «тихая колыбель, / глаза голубые и детский лобик». Об этом она говорит в стихотворении «Награда» (1929). И продолжая ту же тему, поэт повторяет в другом стихотворении «Все о том же…» (1929), что с рождением сына все стало второстепенным, что «кроме этого синего взгляда, / Этих детских беспомощных рук», ей ничего в жизни не надо.

А история ее чувства к единственному мужчине, который и подарил ей сына, продолжается в стихах. И это уже другие стихи: в них горечь, разочарование.

Так горечь утраты «тех» вечеров, когда Он и Она любили друг друга, звучит в стихотворении «Я пью вино…» (1929). Душа героини стихотворения «обнажена» и болит, и это боль не может заглушить даже «горькое вино».

Или в стихотворении «Пар над чашками…» (1931) любовь уже ассоциируется со «скудным» огнем свечи, когда голос Его «нерадостный, незвонкий», а взгляд «усталый, скучный». Есть ли любовь там, где звучит просьба хотя бы «пробормотать» стихи?! И как приговор этой семье звучат последние строки стихотворения: «Если б не было у нас ребенка, / Мы давно бы умерли с тобой».

Стихотворение «Можно все друг другу рассказать» (1931) продолжает развивать мотив отчуждения недавно любивших друг друга людей. Как о невыносимой трагедии говорит поэт о том, что можно «вместе жить и месте умереть – / И остаться все-таки чужими».

Эти «чужие» вновь мучают друг друга в стихотворении «Давно не говорим» (1932). Ушла любовь безвозвратно: нет тепла, дом кажется тюрьмой, где «все мучительнее быть вдвоем».

Еще одна важная тема в творчестве И.Н. Кнорринг – тема тяжелой болезни и неминуемой близкой смерти. Это стихи «Желания» (1927), «Молчанья ничто не нарушит…» (1929), «Я думаю о медленном конце…» (1929), «О смерти» (1935), «День догорит…» (1936).

Так стихотворение «Желания», написанное Ириной Кнорринг в 1927 году, обескураживает читателя своей жестокой категоричностью: всего два желания у лирической героини этого стихотворения: «жадно» выпить стакан воды и «вытянувшись на кровати» заснуть. Она не говорит о смерти открыто, но читая слова «глубокий, тяжкий сон», почему-то предполагаешь, что второе желание – именно умереть. И это страшно.

Такое же состояние лирической героини в стихотворении «Молчанье ничто не нарушит…» (1929): еще жива, но уже мертва. Страшен этот парадокс тем, что героиня добровольно «ввела» себя в такое состояние: «будто совсем не жива».

И в стихотворении «Я думаю о медленном конце» (1929) тот же мотив нежелания жить из-за невозможности осуществить мечты. Героиня сама себе противоречит, говоря о том, что «больше не тоскует о былом», но при этом плачет (по-видимому, по ночам), скрывая следы слез под пудрой утром.

«О смерти» (1935) – в этом стихотворении звучат угнетающие все более и более поэта мысли о неизбежности ранней смерти от болезни. Героине все чаще снится сон о смерти, и это мучительно для нее, еще молодой женщины, жаждущей жить, а не «безропотно исчезнуть».

И в стихотворении «День догорит…» (1936) – опять слово «безропотно» применено Ириной для того, чтоб передать свой многократно прокрученный в мыслях момент смерти, когда «жизни-то осталось – в белом шприце» инсулина.

Смерть Ирины Кнорринг «вписывается» в длинную череду убийств и самоубийств русских поэтов (как в России, так и в эмиграции, она разделила их судьбу. И к ней относятся слова, сказанные Осипом Мандельштамом: «Попробуйте меня от века оторвать…» Поэт есть символ времени.

 

4 часть

Художественные особенности поэзии Ирины Кнорринг

 

«Я люблю свою тоску», – проговорила однажды Ирина Кнорринг, обнажая тем самым движущую силу своего творчества.

  « Я люблю свою  тоску»,- проговорила однажды  Ирина Кнорринг, обнажая  тем самым движущую силу  своего творчества. Именно эту Господнюю тоску имеют в виду поэты:

Что есть соблазн и все богатства Креза

Под лезвием твоей тоски, Господь?

(О.Мандельштам)

 

Прости, что я жила  скорбя

И солнцу радовалась мало.

(А.А.Ахматова)

 

Анна Ахматова, ознакомившись с шестью толстыми машинописными тетрадями, которые привез ей Николай Николаевич Кнорринг после смерти дочери, написала о стихах до того ей неизвестной поэтессы:

 

«По своему высокому качеству и мастерству, даже неожиданному в поэте, оторванному от стихии языка, стихи Ирины Кнорринг заслуживают увидеть свет. Она находит слова, которым нельзя не верить».

 

Поэт И.Н. Кнорринг принадлежит к Серебряному веку русской поэзии. Но ее творчество лишено каких-либо черт модернизма, свойственного для поэзии этого периода. Творчество Ирины Кнорринг развивалось в русле классической русской поэзии. Из современников ей ближе всех А.А.Ахматова и И.А. Бунин – с ясностью реалистической художественной детали. Близка Ирине Кнорринг М.Цветаева, которая в эмиграции правила некоторые ее стихи. Их сближает огромное чувство тоски по Родине и любовь к русскому поэтическому слову.

Характерными особенностями стихов И.Кнорринг является сдержанность, приглушенные интонации, простота поэтического языка. Ее стихи – это искренний разговор с единственным и вечным свидетелем ее бытия – своей душой. Потому, видимо, Ирина Кнорринг любила цитировать строки Ф.И.Тютчева: «Лишь жить в самом себе умей, \ Есть целый мир в душе твоей».

Работая над анализом стихов Ирины Николаевны Кнорринг, я отметила, что язык поэта прост и лаконичен. Нет ничего лишнего. Но это не значит, что стихи Ирины Кнорринг не выразительны, не ярки.

Следуя традициям классической поэзии 19 века, на которой она воспитывалась, которую увезла в сердце и памяти в свои скитания, И.Кнорринг умело использует в своём творчестве изобразительно-выразительные средства языка.

Так, например, стихотворение «Россия» (1926) представляет собой ярчайший пример богатства языковых средств выразительности в арсенале поэта. Это и излюбленный прием И.Бунина, Ф.Тютчева, А.Фета – метафора, помогающая Ирине Кнорринг создать яркий образ любимой России, оставленной навсегда: «пятна серых деревень», «медной денежкой луна», «теплится душа / Грошовой свечкой».

Это и великолепные эпитеты: «златоглавый монастырь»,« светлый перезвон», «зачарованные леса», «тихие скиты», «освещенное окошко». Все они имеют стилистически завышенную окраску, что говорит о высокой степени чувства лирической героини.

Настоящим находкой И.Кнорринг кажется строка «Тропинка узкая змеится». Читая эти слова, ясно представляешь, как прячется эта узкая тропинка, исчезая в зарослях леса.

Использует в этом стихотворении И.Кнорринг и лексическое средство языка – перифразу, вместо слов «на небе» взяв фразу «на темно-голубой эмали». Или необычные двойные перифразы: «…стонет птица вирь, / Сливаясь с шорохом зеленым»: не птица сливается с шорохом, а ее стон; не шорох зеленый, а трава, из-за которой и слышится шорох. Или строчка «И листья медленно шуршат, / Сливаясь в жалобы и стоны»: не листья сливаются в стоны, а их шуршание.

В этом стихотворении И.Кнорринг использует и синтаксическое средства выразительности. Так, в первой строфе находим неполные двусоставные предложения с отсутствующим сказуемым (парцелляция); во второй строфе преобладают назывные односоставные предложения. Ими передается состояние лирической героини, словно бы ей трудно говорить, мешают слезы, вызванные воспоминаниями детства, прошедшего в России, теперь «полузабытой», воспоминания о которой сливаются с воспоминаниями о сказочных персонажах: Леший, Баба Яга, Жар Птица.

Использует Ирина Кнорринг и анафору: одинаковое начало строк. Как будто пульсирующие удары в висках звучат слова «там», «там», «там». Именно «там» осталось сердце Ирины Кнорринг, в той России, которая будто бы «сошла с «билибинских картин» (повтор в начале строки слова «такой» – тоже анафора).

В стихотворении «В деревне» поэт вновь использует удивительные скрытые сравнения. Например в строках:

И в твою нерасцветшую душу

Перельется широкий закат.

Метафора расширяет «нерасцветшую» (эпитет!) душу лирического героя до границ заката. Или метафора в строке:

Будет голос твой, тонкий и звонкий,

Разрезать предвечерний покой.

Глагол «разрезать» выполняет не столько роль действия, сколь функцию признака голоса. Он настолько «тонкий и звонкий», что даже режущий слух. Для того, чтоб ярче охарактеризовать тот голос, который живет в памяти поэта, И.Кнорринг использует еще и инверсию, ставя определения «тонкий и звонкий» после определяемого слова, тем самым сметив смысловой акцент на конец строки. Использует автор в этом стихотворении и сравнение, только в непривычной форме: в качестве приложения толи слова «гномик» к определяемому слову «сон на яву», толи наоборот – приложением «сон на яву» к слову «гномик», а толи оба – и гномик и сон – сравнения для лирического героя, обозначенного местоимением «ты». Выбор одной из этих трех позиций зависит от того, что хотела сказать И.Кнорринг, или проще – на каком месте можно бы поставить привычный для сравнения союз «как», или «словно».

В стихотворении «Не широка моя дорога…» (1924) Ирина Кнорринг использует интересные эпитеты: «затерянная в пыльной мгле», «чужие», «отраженные лучи», которые позволяют ярче передать ощущение оторванности от родной земли, потерянности. Эта же цель достигается с помощью наречий «униженно», «жалобно», выступающих в качестве эпитетов. Усугубляется ощущение «затерянности» героев с помощью неоднократных повторений местоимения «мы» и «нас», указывающих на общность судьбы странников-эмигрантов. Этой горькой общности в стихотворении придается своеобразная святость благодаря использованию библейских слов «Предтеча», «Апостолы», «простершись ниц».

И снова тот же синтаксический прием – использование неполных и односоставных предложений в первых двух строфах – позволяют и в этом стихотворении передать накал чувства лирической героини.

Повтор местоимений «мы» и «нас» использует И.Кнорринг и в стихотворении «Изгнанники» (1920). Здесь же повторяется и слово «нет», отрицающее всё: стремления, желания, улыбки и даже саму жизнь.

Невыносимость этого состояния помогает передать синтаксическое средство языка парцелляция, когда с помощью тире нагнетается чувство надрыва души. Это же достигается и с помощью морфологического средства: использования отвлеченных существительных  – стремленья, желанья, думы, воспоминанья, участье, счастье, мысли.

Стихотворение «Дай мне песен родины далекой» (1923) также свидетельствует, что поэт владеет богатством выразительных средств русского языка. В нем используются эпитеты, ярко передающие боль героини, страдающей из-за разлуки с «родиной далекой». Это и художественные определения «мне неизвестной», «несчастной», «неназванное желание», «призрачная жизнь». В роли эпитетов выступают и слова категории состояния «страшно», «одиноко», «тоскливо», «сиротливо», характеризующие то, что чувствует лирическая героиня стихотворения, просящая у Бога или у судьбы «дать ей песен родины далекой». Более того, И.Кнорринг использует повтор двух строчек «Чтобы не было так одиноко, / Так тоскливо и сиротливо» – в первой и последней строфе.

Стихотворение «Мы бездомные, глупые дети…» иллюстрирует те же, любимые Ириной Кнорринг, средства выразительности, что и в предыдущих стихотворениях: эпитеты («бездомные дети», «далекая страна», «холодный, мглистый рассвет», «чужие слова», «мутный дождь»). Из синтаксических средств выразительности в этом стихотворении наблюдаются ряды однородных членов (однородные определения, сказуемые, обстоятельства). Мастерски использует в этом стихотворении автор синтаксический прием инверсию, неправильный порядок слов, который позволяет усилить смысловую нагрузку на словах, поставленных на не свойственное для прямого порядка слов место. Как, например, в начале второй строфы: «И блуждаем мы, злые, больные…» и в предпоследней строфе «В край чужой, непонятный, но милый…»

Интересная находка Ирины Кнорринг – симбиоз синтаксического параллелизма с антитезой: «Мы в душе – и не ждем, и не верим, / по привычке – и верим и ждем». Эта находка И. Кнорринг помогает ей передать двойственность положения этих «бездомных» детей своей «родной» страны.

В стихотворение «О России» (1933) тоску и горечь лирической героини Ирина Кнорринг передает с помощью риторических вопросов и восклицаний: «Россия! / Чужая Россия! / Когда ж она стала чужой?» или «Зачем меня девочкой глупой… / В двадцатом году увезли!?»

Поражают силой напряжения чувства глаголы с негативной лексической окраской: «устала», «дряхлеет», «гибнет», «не могу жить».

Есть в данном стихотворении и сравнение. Поэт сравнивает «мелькающие недели» с птицами, хотя при этом утверждает, что живет, «никуда не спеша», с помощью противопоставления выражает чувство обреченности.

В стихотворении «В Россию» И. Кнорринг удачно использует прием метонимии:

Изменилась ли шальная Русь,

Или прежнею кликушей плачет?

Так же ли подсолнухи лущит,

В хороводах в пестрой юбке пляшет…

– для того чтобы ярче передать свои детские впечатления о России, где в деревни народ семечки «лущит» и «пляшет» в хороводах.

А лирическое стихотворение любовной тематики «Можно все друг другу рассказать»(1931) все держится на приеме антитезы и своей формой напоминает стихи М.Цветаевой, когда последняя строка стихотворения отрицает все то, что утверждается во всех предшествующих строчках: можно многое, даже «все открыть, до самого святого», но при этом «остаться всё-таки чужими».

Для Ирины Кнорринг было главным, пройдя сквозь житейские испытания, говорить правду «золотыми словами» языка, к которому сама относилась с трепетом и любовью. Ее «золотые слова» – изобразительно-выразительные средства языка, призванные делать речь точной, ясной, выразительной. Богатство этих средств таят в себе несметные сокровища, которыми умело пользуется Ирина Кнорринг.

В одном из стихотворений И.Н. Кнорринг писала:

 

Я не умею говорить слова,

Звучащие одними лишь словами…

 

И она была права, потому что слова в ее стихах наполнены помимо лексического значения еще и глубочайшим смыслом, понять который возможно до конца только тогда, когда знаешь факты истории и жизни И.Н.Кнорринг, для которой ее стихи были своеобразной духовной родиной, где она могла говорить и думать по-русски, используя все богатства этого языка.

 

Заключение

Роль поэзии в жизни человека, несомненно, велика. Поэзия облагораживает душу человека, помогает увидеть красоту окружающего мира, услышать музыку, ощутить свежее дуновение ветерка и зной раскалённого солнца. Стихи, по словам А.С.Пушкина, должны «чувства добрые» лирой пробуждать, воспитывать высокий эстетический вкус, формировать душу, обогащать язык. Поэзия  –часть нашей духовной жизни.

Талантливый поэт своим творчеством освещает путь в «душеведение» и «человековедение», раскрывая в стихотворных строках малейшие движения души человеческой. Таким талантливым поэтом была наша землячка Ирина Николаевна Кнорринг.

Как восстанавливаются разрушенные храмы, так же нынче нуждается в восстановлении человеческая Душа, которую Ирина Кнорринг считала «храмом нежности и чистоты». И я надеюсь, что стихи ее помогут в этом.

Исследуя ее творчество, я познакомилась с её биографией. Проанализировав её стихи, я отметила, что они разнообразны и поделила их по темам, выделив главные темы и мотивы: тема Родины, мотивы тоски, странничества; тема любви, тема болезни и смерти.

Проанализировав язык стихов Ирины Кнорринг, пришла к выводу, что поэтесса начитана, обладает внутренним созвучием, она живёт в образном мире, воспевая «тихую грусть на земле», используя разнообразные тропы, лексические, синтаксические, стилистические, морфологические средства языка. В арсенале ее творческой лаборатории есть и тропы (эпитеты, сравнения, олицетворения, метафоры), и лексические средства выразительности (прием метонимии, перифраза, противопоставление, повторы), и синтаксические средства языка (инверсия, параллелизм, анафора, парцелляция), и морфологические средства.

Все это богатство использованных поэтом средств языка свидетельствует о том, что для Ирины Кнорринг русский язык – часть ее самой, потому она так хорошо его чувствует и знает. Русский язык для нее способ выражения себя в стихах. А сами стихи – это её жизнь, без них она не представляет своей жизни.

Ирина Кнорринг давно уже стала частью великой русской культуры. Она своими стихами и прозой – вернулась в Россию, вернулась на малую свою родину, как всегда об этом мечтала, говоря: «Мой воздушный замок – семейный очаг. Ключ от замка – Елшанка».

Я считаю, что цель моей работы достигнута. В дальнейшем я хочу продолжить исследование жизни и творчества Ирины Кнорринг, делая акцент на ее дневниковых записях.

 

Список использованной литературы

 

1.       Кнорринг И.Н. Золотые миры: Избранное / Сост. Н.М.Черновой-Софиевой. – Алматы, 2014.

2.       Кнорринг И.Н. Повесть из собственной жизни: Дневник. В 2-х т. Т. 1 / Подгот. текста Н.Н.Кнорринга, Н.М.Черновой; вступ. ст., коммент. И.М.Невзоровой. – М.: Аграф, 2009. (Серия «Символы времени»)

3.       Кнорринг И.Н. Повесть из собственной жизни: Дневник. В 2-х т. Т. 2 / Подгот. текста Н.Н.Кнорринга, Н.М.Черновой; вступ. ст., коммент. И.М.Невзоровой. – М.: Аграф, 2013. (Серия «Символы времени»)

4.       Кнорринг И.Н. После всего: Стихи 1920-1942 гг. / Сост. А.Л.Жовтис. – Алма-Ата, Вариант, 1993.

5.       Кнорринг И.Н. О чем поют воды Салгира: Беженский дневник. Стихи о России. / Сост, вступ. ст. И.М.Невзоровой. – М. Кругь, 2012.

6.       Доронина Т.В., Францова Н.В. Анализ стихотворения. Учебное пособие. – М.: Экзамен, 2006.

7.       Осетров Е.И. Поэзия вчера, сегодня, завтра. М.: Знание, 1972.

 

 

 

Приложение

Стихи Ирины Кнорринг, упоминаемые в статье

 

*   *   *

 

Дай мне песен родины далекой,

Неизвестной и несчастливой,

Чтобы не было так одиноко,

Так тоскливо и сиротливо.

 

Знаю что-то похожее на жалость,

На неназванное желанье…

У меня от родины осталось

Только детское воспоминанье.

 

Страшно мне, что порвалось навеки

То, что нас соединяло прежде,

Что душа теперь уже калека

И не верит никакой надежде.

 

Дай мне песен родины далекой,

Повесть жизни призрачной и чудной,

Чтобы не было так одиноко,

Так тоскливо и бесприютно.

1923

Россия

Там лес, и степь, и тишина,

И серо-дымчатые дали.

И медной денежкой луна

На темно-голубой эмали.

 

Там пятна серых деревень.

Собачий лай. Печаль. Безлюдье.

Там серый, бледный, тихий день.

Таким он был. Таким он будет.

 

Там не боятся, не бранят;

Не вспоминают, не тоскуют.

Ночами филины кричат.

С зарёю лешие бунтуют.

 

Там златоглавый монастырь

Весь полон светлым перезвоном.

И тихо стонет птица вирь,

Сливаясь с шорохом зеленым.

 

Там в зачарованных лесах

Стоит изба на курьих ножках,

Где дремлет старая Яга

У освещенного окошка.

 

А дальше тихие скиты,

И перезвоны колоколен,

Где не боятся темноты,

Где день печален и безболен.

 

И листья медленно шуршат,

Сливаясь в жалобы и стоны.

И кротко теплится душа

Грошовой свечкой у иконы.

 

И липа белая цветет,

И пахнет ель смолою клейкой.

И бабьим голосом поет

В лесу пастушечья жалейка.

 

И в глушь лесов, и гор, и дол

Тропинка узкая змеится.

По ней Иван-царевич шел

За несказанною Жар-птицей.

 

И седовласый богатырь,

Непобедимый, хмурый, строгий,

Все в ту же даль и в ту же ширь,

Шел той же узкою дорогой.

 

Такой мне встала на пути,

Такой в мои стихи пустые

Сошла в билибинских картин

Полузабытая Россия.

1926

 

 

Тишина

Я не забуду тёмных зданий

Больших нагроможденных лет,

Ни встреч, ни грустных расставаний

Я здесь не позабуду, нет.

 

Я говорю, что не покину,

Не променяю никогда

На эту тихую равнину

Мятущиеся города.

 

Но потаенным знаньем знаю,

Себе безмолвно говорю,

Что жадно я в себя вбираю

Густую тихую зарю;

 

Что суета проходит мимо,

И дни по-новому полны

Почти до боли ощутимой

С ума сводящей тишины.

 

И больше ничего не надо, –

Ни встреч, ни жалоб, ни стихов, –

Когда в траве высокой сада

Мелькают зонтики цветов;

 

Когда в кустах белеют розы,

И так прозрачны вечера,

И запах тёплого навоза

Летит с соседнего двора;

 

Когда стихает голос ветра,

И дышит пьяная земля;

Когда на много километров –

Одни пшеничные поля.

1932

 

В деревне

Пробежимся со мной до распятья

Средь сухих, оголенных полей.

На ветру моё пестрое платье

Замелькает еще веселей.

 

Будут дали ясны и привольны,

И на западе чист небосклон.

Вдалеке, с городской колокольни

Будет падать размеренный звон.

 

Сгрызу недозревшую грушу,

Ты – хрустящий, сухой шоколад.

И в твою нерасцветшую душу

Перельется широкий закат.

 

А обратно – мы наперегонки

Побежим без оглядки домой.

Будет голос твой, тонкий и звонкий,

Разрезать предвечерний покой.

 

И завидя наш маленький домик,

Ты забьешься в густую траву,

Ну, совсем белобрысенький гномик,

Чудом сбывшийся сон наяву.

 

А потом, опуская ресницы,

Ты задремлешь в кроватке своей.

И тебе непременно приснится

Белый зайчик с колючих полей.

1932

*   *   *

 

В окно смеется синеватый день,

Ложатся на постель лучи косые.

Лиловая мохнатая сирень

Напоминает детство и Россию.

 

Стук сердца и тревожный стук часов.

А в теле – дрожь, усталость и безволье.

И захотелось вдруг до слез, до боли

Каких-то нежных, ласковых стихов.

1927

 

 

<Страна родная>

Покоя нет. Степная кобылица

Несется вскачь…

А.Блок

Вокруг меня тоска и униженье,

Где человек с проклятьем на лице,

Забыв давно земное назначенье,

Мечтает о конце.

 

Но где-то есть она, страна родная.

Она не умерла.

И где-то сквозь снега, в ночи рыдая,

Гудят колокола.

 

Пройдут тревоги долгого страданья,

Пройдут они.

Из темноты тоски и ожиданья

Другие вспыхнут дни.

 

Пусть не для нас грядущие сплетенья

Ее «игры»…

Мы для нее слагаем песнопенья,

Для той поры.

1923

*   *   *

 

Мы – забытые следы

чьей-то глубины.

А.Блок

 

Не широка моя дорога,

Затерянная в пыльной мгле…

Да что ж? Я не одна. Нас много,

Чужих, живущих на земле.

 

Нам жизнь свою прославить нечем,

Мы – отраженные лучи,

Апостолы или предтечи

Каких-то сильных величин.

 

Нас неудачи отовсюду

Затопчут в грязь, швырнут в сугроб.

Нас современники забудут,

При жизни заколотят в гроб.

 

Мы будем по углам таиться,

Униженно простершись ниц…

Лишь отражением зарницы

Сверкнем на белизне страниц.

 

И гордые чужим успехом,

Стихами жалобно звеня,

Мы будем в жизни только эхом

В дали рокочущего дня.

1924

 

Изгнанники

В нас нет стремленья, в нас нет желанья,

Мы – только тени, в нас жизни нет.

Мы – только думы, воспоминанья

Давно минувших счастливых лет.

 

К нам нет улыбки, к нам нет участья,

Одни страданья для нас даны.

Уж пережить мы не в силах счастья,

Для новой жизни мы не нужны.

 

У нас нет жизни – она увяла,

У нас нет мысли в немых сердцах.

Душа стремиться и жить устала, –

Мы – только призрак, мы – только прах!

1920

 

*   *   *

Тане Г<ливенко>

Забывать нас стали там, в России,

После стольких безрассудных лет.

Даже письма вовсе не такие.

Даже нежности в них больше нет.

 

Скоро пятая весна настанет,

Весны здесь так бледны и мертвы…

Отчего ты мне не пишешь, Таня,

Из своей заснеженной Москвы?

 

И когда в октябрьский дождь и ветер

Я вернусь к друзьям далеких дней –

Ведь никто, никто меня не встретит

У закрытых наглухо дверей.

1924

*   *   *

 

Мы бездомные, глупые дети

Из далекой, далекой страны.

На холодном, на мглистом рассвете

Нам не снятся красивые сны.

 

И блуждаем мы, злые, больные,

Повторяя чужие слова,

Что себя бережем для России,

Что Россия как будто жива.

 

Мы в душе – и не ждем, и не верим,

По привычке – и верим, и ждем,

Ведь приятно грустить о потере

Под холодным и мутным дождем.

 

Но протянутся десятилетья,

За весною считая весну.

Мы – бездомные, глупые дети,

Возвратимся в родную страну.

 

Без надежды, без света, без силы,

Научённые долго молчать,

В край чужой, непонятный, но милый

Мы покорно придем умирать.

1925

 

В Россию

На смерть Сергея Есенина

Я туда не скоро возвращусь.

Ты скажи, что эти годы значат?

Изменилась ли шальная Русь,

Или прежнею кликушей плачет?

 

Так же ли подсолнухи лущит,

В хороводе в пестрой юбке пляшет,

Вековыми соснами шумит,

Ветряными мельницами машет?

 

Край, который мыслью не объять,

Край, который мне и вспомнить нечем…

Там меня рожала в муках мать,

Там у гроба мне поставят свечи.

1926

 

*   *   *

 

Я верю в Россию. Пойдут года,

Быть может, совсем немного,

И я, озираясь, вернусь туда

Далекой ночной дорогой.

 

Я верю в Россию, там жизнь идет,

Там бьются скрытые силы;

А здесь у нас – темных дней хоровод,

Влекущий запах могилы.

 

Я верю в Россию. Не нам, не нам

Готовить ей дни иные:

Ведь все, что вершится, так только там,

В далекой, Святой России.

1924

 

*   *   *

 

Зацветают в Париже фонтаны,

Как венчальные строгие свечи.

Опускается вечер туманный –

По-весеннему дымчатый вечер.

 

За оградой ветвистого сада

Сумрак полон томленьем и ленью,

Лиловеют за ржавой оградой

Чуть расцветшие кисти сирени.

 

А уж сердце быть прежним не может,

Стало новым, взволнованно-странным, –

Оттого, что в аллеях каштаны

На венчальные свечи похожи.

1927

*   *   *

 

В Люксембургском саду, у газона,

Против серого зданья Сената,

На часы я смотрела когда-то,

Притворяясь наивно влюбленной.

 

В Люксембургском саду, у фонтана,

В жаркий август (вовек не забуду!)

Я поверила в яркое чудо.

Было тихо, безлюдно и рано.

 

Зелень свежая, воздух недвижный,

Воробьишек пугливая стая…

- Хорошо, что все это бывает

Только раз в нашей маленькой жизни.

1929

*   *   *

 

 

Минут пустых и вялых не считаю.

Смотрю в окно, прильнув к холодной раме,

Как бегают веселые трамваи,

Уже блестя вечерними огнями.

 

Среди случайных уличных прохожих

Ищу тебя – с трамвая ли? С вокзала?

Темнеет вечер, грустный и похожий

На тысячи таких же захудалых.

 

Напротив, в доме, вымазанном сажей,

Сосед-чудак, склонясь к оконной раме,

Как я, сосредоточенно и важно

Ворочает раскосыми глазами.

 

Он мне сейчас мучительно несносен:

Ну, что глядит?! Наверно, злой и хмурый,

Он равнодушно думает, раскосый:

«Вот дура!»

1927

 

*   *   *

 

Шепчет ночь, колдунья и пророчица,

Шепчет ночь тревожные слова.

Больше думать ни о чем не хочется,

Но от дум пылает голова.

 

Синий сумрак в незнакомой комнате,

Смесь теней и шорохов глухих.

И всю жизнь, должно быть, буду помнить я

Эти ночи, мысли и стихи.

 

Шепчет ночь слова такие страшные,

Припадает к синему окну.

Вот оно – хорошее, желанное,

Свято окрылившее весну.

 

Только это сердце не устало бы,

Если б только жизнь не солгала...

Вторит ночи тоненький и жалобный

Детский плач из темного угла.

1929

 

Награда

За то, что нет у меня друзей,

И с детства я была одинокой, –

За то, что за морем, в стране далекой

Осталось так много ненужных дней, –

 

За то, что нечего мне терять,

За то, что звонкий смех разлюбила,

За то, что днем валюсь на кровать

Без мыслей, без слов, без слез, без силы;

За больные стихи, за эту тетрадь,

За сжатые губы и взгляд унылый,

 

За горечь длинных, пустых недель,

За сердце холодное в терпкой злобе –

Дана мне тихая колыбель,

Глаза голубые и детский лобик.

1929

*   *   *

Я пью вино. Густеет вечер.

Веселость, легкость – мишура.

Я пью вино за наши встречи,

За те – иные – вечера.

 

И сквозь склоненные ресницы

Смотрю на лампу, на окно,

На неулыбчивые лица,

На это горькое вино.

 

И в громких фразах, в скучном смехе

Самой себя не узнаю.

Я пью за чьи-нибудь успехи,

За чью-то радость – не мою.

 

А там, на самом дне стакана,

Моя душа обнажена…

И никогда не быть мне пьяной

Ни от любви, ни от вина.

1929

*   *   *

 

Можно все друг другу рассказать

Все открыть, до самого святого,

Заглянуть нечаянно в глаза,

Угадать несказанное слово.

 

Можно все условности стереть,

Как свое, принять чужое имя,

Вместе жить и вместе умереть –

И остаться все-таки чужими.

1931

 

*   *   *

Темна твоя дорога, странник,
Полынью пахнет хлеб чужой.

Анна Ахматова

 

Я девочкой уехала оттуда,

Нас жадно взяли трюмы корабля.

И мы ушли – предатели-Иуды,

И прокляла нас тёмная земля.

 

Мы здесь всё те же, свято чтим обряды,

Бал задаём шестого ноября*.

Перед постом – блины, по праздникам – парады,

«За родину, за веру, за царя!».

 

И, пьяные от слов и жадные без меры,

Мы потеряли счет тоскливых лет,

Где ни царя, ни родины, ни веры.

Ни даже смысла в этой жизни нет.

 

Еще звенят безпомощные речи,

Блестят под солнцем Африки штыки,

Как будто бы под марш победный легче

Рассеять боль непрошенной тоски.

 

Мы верим, ничего не замечая,

В свои мечты. И если я вернусь

Опять туда – не прежняя, чужая, –

И снова к тёмной две́ри постучусь,

 

О, сколько их, разбитых, опалённых,

Мне бросят горький и жестокий взгляд, –

За много лет, безцельно проведённых,

За жалкие безпомощные стоны,

За шёпоты у маленькой иконы,

За тонкие, блестящие погоны,

За яркие цветы на пестрых склонах,

За дерзкие улыбки глаз зеленых,

За белые дороги, за Сфаят!

 

И больно вспоминая марш победный,

Я поклонюсь вчерашнему врагу,

И если он мне бросит грошик медный –

Я этот грош до гроба сберегу.

1924

 

* Шестое ноября – День Святителя Павла Исповедника, небесного покровителя Морского корпуса, в честь которого была названа корпусная церковь

 

Россия

Россия – плетень да крапива,

Ромашка и клевер душистый;

Над озером вечер сонливый.

Стволы тополей серебристых.

 

Россия – дрожащие тени:

И воздух прозрачный и ясный,

Шуршание листьев осенних,

Коричневых, желтых и красных.

 

Россия – гамаши и боты,

Гимназии светлое зданье,

Оснеженных улиц пролёты

И конок замерзших сверканье.

 

Россия – базары и цены,

У лавок голодные люди,

Тревожные крики сирены,

Растущие залпы орудий.

 

Россия – глубокие стоны,

От пышных дворцов до подвалов,

Тревожные цепи вагонов

У душных и тёмных вокзалов.

 

Россия – тоска, разговоры,

О барских усадьбах, салазках…

Россия – слова, из которых

Сплетаются милые сказки.

1924

 

О России

Б.А.Подгорному

Я в жизни своей заплуталась.

Забыла дорогу домой.

Бродила. Смотрела. Устала.

И быть перестала собой.

 

Живу по привычке, без цели.

Живу, никуда не спеша.

Мелькают, как птицы, недели.

Дряхлеет и гибнет душа.

 

Однажды случайно, от скуки

(Я ей безнадежно больна),

Прочла я попавшийся в руки

Какой-то советский журнал.

 

И странные мысли такие

Взметнулись над сонной душой…

Россия! Чужая Россия!

Когда ж она стала чужой?

 

Россия! Печальное слово,

Потерянное навсегда

В скитаньях напрасно-суровых,

В пустых и ненужных годах.

 

Туда – никогда не поеду,

А жить без нее не могу.

И снова настойчивым бредом

Сверлит в разъяренном мозгу:

 

Зачем меня девочкой глупой

От страшной родимой земли,

От голода, тюрем и трупов

В двадцатом году увезли?

1933

 

 

*   *   *

 

Все о том же – о мутных глазах,

О неловко дрожащих ресницах,

О ночах в непрерывных слезах,

О ночах, по которым не спится.

 

Все о том, что на сердце тепло,

И от боли – мучительно сладко.

Все о том, как светлеет окно,

И о маленькой детской кроватке.

 

Неразрывный и замкнутый круг.

Кроме этого синего взгляда,

Этих детских беспомощных рук –

Ничего мне на свете не надо.

1929

 

*   *   *

 

Пар над чашками, тетрадь, вязанье…

Вечер скуден, как огонь свечи.

– Ну, поговорим о «несказанном»,

Или так стихи побормочи.

 

Расскажи, кого сегодня встретил,

Что видал на матовой заре.

Поворчи, что трудно жить на свете

В этом проклятущем январе.

 

И о том, что завтра на работу

Нужно встать в шестом часу утра.

Рабская, тревожная забота

Оплетает наши вечера.

 

Голос твой – нерадостный, незвонкий,

Взгляд усталый, скучный и больной…

Если б не было у нас ребенка,

Мы давно бы умерли с тобой.

1931

 

*   *   *

 

Давно не говорим – «Спокойной ночи».

Все горше жизнь от постоянных ссор.

И с каждым днем все резче и короче

Наш деловой несложный разговор.

 

Я не спрошу – где проведешь ты вечер,

Я не скажу, кому пишу письмо.

Я часто жду какой-то яркой встречи,

И часто дом мне кажется тюрьмой.

 

Нам трудно жить, самих себя скрывая,

И все мучительнее быть вдвоем.

Мы оба сердимся и оба знаем,

Что больше мы друг друга не вернем.

1932

 

*   *   *

День догорит в неубранном саду.

В палате электричество потушат.

Сиделка подойдет: «Уже в бреду…»

Посмотрит пульс: все медленней и глуше.

 

Сама без сна, мешая спать другим,

Не буду я ни тосковать, ни биться.

Прозрачный синий полумрак. Шаги…

А жизни-то осталось – в белом шприце.

 

Еще укол. В бреду иль наяву?

Зрачки расширятся, окостенеют.

Должно быть, никого не позову,

Должно быть, ни о чем не пожалею…

 

Блеснет заря над крышами вдали.

Туман дома окутает, как саван.

И в это утро я уйду с земли.

Безропотно. Бестрепетно. Бесславно.

1936

 

О смерти

 

Как страшно умереть – сойти на нет,

Безропотно исчезнуть, раствориться.

И сон о смерти – этот страшный бред –

Все чаще, все мучительнее снится.

 

Я просыпаюсь в ледяном поту.

Все та же комната, все те же тени.

Но все мерещится сквозь темноту

Меня преследующее виденье.

 

Пустая церковь, тихо хор поет,

Цветы в гробу и бледных свеч мерцанье.

И где-то рядом мечется мое

Еще живое, четкое сознанье.

1934

 

*   *   *

Я думаю о медленном конце.

Живу спокойно, холодно и мудро,

Старательно скрывая на лице

Следы от слез под матовою пудрой.

 

Я больше не тоскую о былом

И о надеждах неосуществленных.

И мне не жаль, когда желтеют клены

И жизнь идет, теряя день за днем.

 

И чуть томит в уставшем теле кровь

Моя последняя игра в любовь.

1929

 

Желания

 

Я двух желаний не могу изжить,

Как это ни обидно, и ни странно:

Стакан наполнить прямо из-под крана

И крупными глотками воду пить.

 

Пить тяжело и жадно. А потом

Сорвать с себя замызганное платье

И, крепко вытянувшись на кровати,

Заснуть глубоким и тяжелым сном.

1927

*   *   *

 

Молчанья ничто не нарушит –

Я сделала жизнь простой.

Ввела я и тело и душу

В давно желанный покой.

 

Без мысли, без слов и проклятий

Огромные дни скользят.

И синий больничный халатик

Удобней, чем всякий наряд.

 

А руки висят, как плети.

Я будто совсем не жива.

И нечего мне ответить

На ласковые слова.

 1929

 

  

Татьяна Кожуховская,

ученица 10 «А» класса

МБУ «Школа №58» г. Тольятти,

Педагог Т.И.Петрова

 

 

 

Елшанка – «Дворянское гнездо» Самарской губернии
как объект внутреннего туризма

 

Исследовательская работа

 

Автор работы стал лауреатом
XXIII Всероссийских юношеских чтений
имени В.И.Вернадского (МГУ, Москва)

 

1 часть

Я верю в Россию. Пройдут года,

Быть может, совсем немного,

И я, озираясь, вернусь туда

Далёкой ночной дорогой.

И.Н.Кнорринг

Цель исследования:

Доказать, что Елшанка может служить интересным объектом экотуризма Самарской области как село с богатой историей, уникальными природными ресурсами и оптимальными возможностями для развития сельского хозяйства.

Задачи исследования:

1)                       Проанализировать современные подходы к трактовке понятия «туристские ресурсы».

2)                       Сбор данных об истории села, начинающейся с 1703 года, его природных ресурсах и потенциальных возможностях развития инфраструктуры.

3)                       Выяснить причины «вымирания» села.

4)                       Найти способы популяризации села как места постоянного проживания и одного из объектов современного экотуризма Самарской области.

 

Методы исследования: синтез, анализ, сравнительно-исторический метод, метод индукции.

Предмет исследования: Усадьба Елшанка Сергиевского района Самарской области.

Информационная база исследования: официальные документы, письма, дневник, фотографии, воспоминания.

Гипотеза:

Зависимость культурного и эстетического развития человека от знания своих исторических корней, любви к родному краю, умения видеть и ценить красоту первозданной природы, вдохновляющей поэтов, писателей и творчески одаренных людей.

 

Каждый год летние и зимние каникулы я провожу в Елшанке, которая находится в Сергиевском районе Самарской области. Там родились и прожили большую часть жизни мои прабабушка и бабушка, а сейчас проживают мои ближайшие родственники; в Елшанке начинается история нашего рода. Село богато традициями, которые свято чтут местные жители. Летом здесь можно купаться в реке Сок и озере Липовом, в лесу собирать ягоды и грибы. Зимой хорошо по гладкому льду озера кататься на коньках, с крутых берегов - на санках. В праздник Крещения на озере вырубают прорубь, ставят крест и прыгают в ледяную купель… Я с удовольствием участвую в этих забавах и традициях и с огромным сожалением наблюдаю, как село постепенно вымирает: состарившись, постепенно уходят в мир иной коренные жители, а молодёжь редко надолго задерживается здесь, все стремятся в город и приезжают в своё родное село только в качестве гостей.

Совсем недавно я не знала истории Елшанки, не представляла, какой вклад внесли в развитие России её жители. Мне стало обидно за своё родовое гнездо, поэтому я и решила собрать всю доступную мне информацию о селе и его жителях.

Село начинает свою историю с 1703 года, как Елшанка, разорённая башкирами. Следующее упоминание о Елшанке в связи с разгромом правительственными войсками пугачевцев во главе с атаманом в 1774г, но подлинную известность приобретает в 1825 году, когда Егор Фёдорович Кнорринг получил в наследство сто восемьдесят десятин земли в окрестностях Елшанки и обосновался на постоянное место жительства. С этой фамилией связана дальнейшая история села, особенно его культурное развитие.

Кнорринг Николай Николаевич публиковался со своими трудами во многих изданиях: «Звено», «Былое», «Встречи», «На чужой стороне». Являлся членом Союза русских писателей и журналистов в Париже. Его дочь Ирина Николаевна Кнорринг стала известной поэтессой, публиковалась во многих известных изданиях и журналах. В 2009 г. был опубликован первый том дневников Ирины Кноррринг. Я его прочитала и поняла, как была привязана поэтесса к родной стране, как скучала по родине и очень хотела вернуться домой! Она писала:

 

Россия – плетень да крапива,

Ромашка и клевер душистый;

Над озером вечер сонливый.

Стволы тополей серебристых.

 

Россия – дрожащие тени:

И воздух прозрачный и ясный,

Шуршание листьев осенних,

Коричневых, желтых и красных….

 

О творчестве поэтессы положительно отзывались известные поэты и критики:

Анна Ахматова: «По своему высокому качеству и мастерству, даже неожиданному в поэте, оторванном от стихии языка, стихи Ирины Кнорринг заслуживают увидеть свет. Она находит слова, которым нельзя не верить. Ей душно, скучно на западе. Для нее судьба поэта тесно связана с судьбой родины, далекой и даже, может быть, не совсем понятной. Это простые, хорошие и честные стихи. Анна Ахматова. 18 февраля 1962, Комарово».

Михаил Цетлин: «Стихи Ирины Кнорринг написаны с подкупающей правдивостью. Видно, что они писались не для читателя, а для себя, как пишут Дневник женской души, знавшей много боли, прошедшей через горькие испытания эмиграции».

В настоящее время в Самарской области стал активно развиваться сельский туризм. Очень популярными стали маршруты в Ширяево, Богатырскую Слободу, разрабатываются новые маршруты. Елшанка с её живописными окрестностями и литературным наследием как раз и является идеальным местом для создания нового туристического центра. Для достижения этой цели нужно достаточно туристских ресурсов.

Но для начала стоит разобраться, что же такое туристские ресурсы? Туристские ресурсы служат способом создания нового туристского продукта, в моём исследование таким продуктом является перевоплощение села Елшанки как нового объекта экотуризма. Более того в связи с внешнеэкономическими проблемами и неустойчивости курса валюты люди перестают выезжать куда-либо и путешествовать. Также экотуризм сейчас привлекает не только российских туристов, но и зарубежных. Иностранцам всегда были интересны обычаи русской культуры, поэтому если создать необходимые условия для развития инфраструктуры, то люди сразу потянуться в село.

Достоинства Елшанки как хозяйственного объекта, подходящего для развития инфраструктуры:

1.       проточная река Сок, впадающая в Волгу;

2.       богатые лесные ресурсы;

3.       развитые скотоводство, растениеводство, пчеловодство и рыболовство;

4.       первозданно красивая природа.

Поэтому Елшанка, поистине жемчужина Самарской области, может стать одним из посещаемых туристических центров нашего края. Осуществление этого проекта потребует создания новых рабочих мест, что будет способствовать привлечению в село молодёжи.

Сейчас от усадьбы Кноррингов остались только «Дом прислуги», здание земской больницы, «Дом учителя Василевского» и «Дом учителя». Все здания нуждаются в капитальном ремонте. Некоторые из них сейчас жилые. Дом Николая Егоровича Кнорринга сгорел ещё в 1906 году, существует версия поджога, ведь в то время крестьяне бунтовали против малоземелья. Берег озера Липового, где стоял дом ныне именуют «Зола». Второй усадебный дом (дом Бориса Николаевича Кнорринга) был снесён в 1966 году. Усадьба Кноррингов не является архитектурным шедевром, однако будучи колыбелью писателей, стала литературным памятником.

 

2 часть

«Кнорринги донесли до нас сведения о высокой культуре Заволжья, о традициях дворянской семьи и её участии в жизни православной русской общины XIX–XX вв.»

И.М.Невзорова

 

В селе в 1776 году была построена деревянная церковь с колокольней. Церковь была посвящена Святителю Николаю Чудотворцу, оттого и называлась Никольской. При церкви имелась большая библиотека. Но в 30-е годы двадцатого столетия храм был разрушен молодыми активистами революционного преобразования. Впоследствии место было расчищено, и не осталось ничего, напоминающего о существование когда-то посещаемого храма…

Жители села давно пытаются создать историко-литературный краеведческий музей. Их силами собраны материалы для создания экспозиций «История семьи Кнорринг», «История сельской больницы» (в советское время в больнице работал заслуженный врач СССР М.Д.Савельев), «Елшанка в годы Великой Отечественной войны» и других. Собранные экспонаты пока располагаются в одном из классных кабинетов местной школы, где, по понятным причинам, не хватает пространства для их достойного представления.

Во время своего пребывания в любимом селе я расспросила жителей-старожилов села:

Полина Константиновна Вавиличева, бывший повар школы рассказывала мне, что Кнорринги любили отдыхать на озере Липовое, перемещаясь по воде на большом плоту, который был оснащен зонтами, столиком с самоваром. Были периоды, когда на озере роились тучи комаров, тогда дворянских детей увозили в соседнюю Губинку, которая располагалась на возвышенности и не имела водоемов.

Сергей Владимирович Летуновский, бывший директор сельской школы, рассказал, что за всё его время проживания в Елшанке (с 1955 г.) в округе исчезло много сёл: Елхи, Сады, Отрада, Малина и другие. Ни в коем случае нельзя допустить такого и с Елшанкой!

В 2012 г. и в 2013 г. в Елшанке были проведены два семинара «Кнорринги и современность: потенциал традции». Участники первого семинара открыли памятную доску на «Доме учителя». На ней написано: «ПАМЯТНИК ИСТОРИИ. В этом доме на протяжении 100 лет жили учителя Елшанской школы, основанной в 1875 году депутатом Земства от дворян Самарского уезда, титулярным советником, кавалером Ордена Святого Владимира I степени Николаем Егоровичем Кноррингом (1840–1914)».

На семинарах прозвучало несколько докладов о жизни Кноррингов в Елшанке и после их эмиграции, и об истории развития села. Участвовали местные жители и гости. Среди них профессора Самарского Государственного университета Голубков С.А., Карпенко Г.Ю., Карпенко Л.Б., Перепёлкин М.А. Приветствия участникам семинара неизменно присылала невестка Ирины Кнорринг (вдова Игоря Софиева) – Надежда Михайловна Чернова-Софиева. Инициатором семинаров и председателем Оргкомитета стала биограф семьи Кнорринг, член Союза писателей Москвы И.М.Невзорова. Я считаю, что такие семинары надо проводить чаще, чтобы не забывалась живая история.

Чтобы выяснить, знает ли кто-нибудь из обучающихся нашей школы (школы №58 г. Тольятти) поэтессу Ирину Николаевну Кнорринг или других поэтов Самарской области, я решила провести небольшой опрос среди учеников 911-х классов. И получила неутешительные результаты: оказывается, более восьмидесяти процентов опрошенных не знают ни одного писателя или поэта своей области! Лишь пять человек из пятидесяти знали поэтессу Ирину Кнорринг. Я считаю, что на уроках литературы необходимо уделять внимание писателям и поэтам родного края.

 

В будущем я вижу Елшанку привлекательным туристическим центром. Для этого еще многое нужно сделать.

Но уже сейчас я могу предложить реальный туристический маршрут на неделю, который понравится многим, учитывая, что такое путешествие может позволить себе человек с небольшим достатком. Маршрут рассчитан для любителей активного отдыха: отдохнуть на живописных берегах реки Сок и озера Липовое и при этом познакомиться с богатейшей трехсотлетней историей села Елшанка и посетить еще несколько уникальных близлежащих мест. Название маршрута «Елшанка - ключ от счастья».

1.       Размещение в коттеджах с удобствами на берегу реки Сок и озера Липовое. Это дома дачников, желающих принимать туристов. Предлагается питание, но есть возможность готовить самим по желанию. Рыбалка (удочки предоставляются). Катание на лодках, при этом можно полюбоваться вековыми липами, растущими по берегу озера, лилиями и кувшинками, которые сейчас становятся большой редкостью. Купание в чистейших водоемах. У каждого дома на берегу есть русская баня, мангалы.

2.       Посещение пасеки. Возможность попробовать и приобрести мед. Там же, сбор целебных трав, полевых цветов на лесных и луговых полянах. Посещение родников с живой водой.

3.       Экскурсия в соседнее село Русская Селитьба, которая является местом паломничества, туристы посетят Святой источник, желающие могут искупаться в купели при часовне в честь Казанской божьей матери.

4.       Посещение курорта Сергиевские Минеральные Воды в поселка Серноводск Сергиевского района. Осмотр старинного курортного парка и уникального Серного озера, вода и грязь которого творят чудеса.

5.       Знакомство с историей села Елшанка. Посещение литературно-исторического музея при Елшанской средней школе, где будут представлены копии архивных документов, рассказывающих о жизни семьи Кнорринг, экспозиции «Никольская церковь», «Сельская больница» и т.д. Знакомство с сохранившимися очертаниями усадьбы Кноррингов, зданием старой больницы, яблоневым садом за озером и самим озером Липовым.

6.       Специально для детей проводится экскурсия – знакомство с домашними животными и птицами. Желающие могут покормить козочку, кроликов. Есть возможность попробовать подоить корову.

7.       Заключительный день - праздник на берегу озера, используется крытая беседка. Готовится уха из только что выловленной рыбы на костре. На мангале жарится мясо. Местные жители угощают блинами, пирогами, свежим молоком, травяным чаем. Местный хор «Грустинушка» исполняет русские народные песни.

Я надеюсь, что моя работа привлечёт спонсоров, и Елшанка снова будет жить и процветать, ведь здесь можно придумать и организовать множество мероприятий (литературных уроков; экологических, творческих, краеведческих занятий и экскурсий ; фольклорных праздников, связанных с народными традициями).

Задачи для будущих спонсоров:

1.       Восстановить усадьбу Кноррингов, организовать музей.

2.       Построить новую церковь (с 1930 года и до нашего времени церкви в селе нет, а ведь в Никольской церкви было много прихожан; я думаю, что и сейчас могло бы быть также).

3.       Асфальтировать все дороги (сейчас асфальтирована лишь главная дорога, все остальные - камни с песком и глиной, после дождей невозможно проехать).

4.       Привести в порядок дамбу и фильтрационную трубу, регулирующих сток воды в озеро Липовое (ныне Школьное) и являющихся причиной загрязнения уникального озера.

 

Работы много, но мы верим, что музей в селе и экологическая зона общими усилиями будут созданы. Они послужат воспитанию патриотизма у подрастающего поколения и уважения к прошлому нашей страны и наших предков; что, в свою очередь, побудит нас связать наше будущее с нашей родной страной, а не с «прекрасной» заграницей, где всё, якобы, лучше, проще и слаще.

 

Мои информационные ресурсы:

1.       Летуновский С.В. Лучше в мире края нет: Стихи. – Самара, 2000.

2.       Кнорринг И.Н. Повесть из собственной жизни: Дневник. В 2-х т. / Подгот. текста Н.Н.Кнорринга и Н.М.Черновой; вступ. ст., коммент., аннотир. указ. имен И.М.Невзоровой. – М.: Аграф, 2009, 2013. – (Серия «Символы времени»).

3.       Невзорова И.М. Ирина Кнорринг: сны о России // Ковчег: литер.–худ. журнал. Вып. XXVI – Ростов-на-Дону: 2010. №1. С. 186–195. (http://www.kovcheg-kavkaz.ru/issue_36_343.html)

4.       Кнорринг Н.Б. Ближе к сердцу: мой русский дом. Воспоминания / Публ. И.М.Невзоровой // Простор. Алматы. 2010. № 10. С. 139–157.

5.       Кнорринг Н.Н. Записки историка, педагога и музыканта о России / Вступ. ст., примеч., указ. имен И.М.Невзоровой. – М.: Кругъ, 2014.

6.       Алексушина Т.Ф. Полный биографический словарь дворян Самарской губернии. – Самара, 2015.

7.       http://coollib.com/b/252381/read

8.       http://libatriam.net/read/472802/

9.       http://www.hrono.ru/biograf/bio_k/knorringin.php

 

 

  

 «Кому  же, как не Вам, милая и драгоценная Ася Цветаева? Кому же, как не Вам, принадлежит всё, что я делаю, а также право суда и приговора. С надеждой на милосердие. Всегда Ваш Павел. Месяц и число снегом занесло…» - так подписал поэт Павел Антокольский свой первый том собрания сочинений Анастасии Ивановне Цветаевой.

 120-летию этого замечательного поэта и его переписке с Анастасией Ивановной было посвящено мероприятие в музее А. Цветаевой, прошедшее 20 ноября.

 

Поэт Павел Антокольский, 20-е годы 20-го века.

А начали мы встречу со стихотворения Марины Цветаевой:

П. Антокольскому

Дарю тебе железное кольцо:
Бессонницу - восторг - и безнадежность.
Чтоб не глядел ты девушкам в лицо,
Чтоб позабыл ты даже слово - нежность.

Чтоб голову свою, в шальных кудрях,
Как пенный кубок возносил в пространство,
Чтоб обратило в угль - и в пепл - и в прах
Тебя твоё железное спартанство.

Когда ж к твоим пророческим кудрям
Сама Любовь приникнет красным углем,
Тогда молчи и прижимай к губам
Железное кольцо на пальце смуглом.

Вот талисман тебе от красных губ,
Вот первое звено в твоей кольчуге, -
Чтоб в буре дней стоял один - как дуб,
Один как Бог - в своем железном круге!

Март 1919

Посвятила Марина Ивановна Антокольскому и строки из цикла стихов «Комедьянт»:

Друзья мои! Родное триединство!
Роднее чем в родстве!
Друзья мои в советской - якобинской -
Маратовой Москве!
С вас начинаю, пылкий Антокольский,
Любимец хладных Муз,
Запомнивший лишь то, что - панны польской
Я именем зовусь…

Не будет преувеличением сказать, что благодаря П. Антокольскому появились шесть пьес Марины Цветаевой (она называла их «драматическими поэмами»). Ведь именно он в 1918 году познакомил М. Цветаеву с актёрами Второй и Третьей студии Художественного театра (будущего Вахтанговского), после чего началась дружба поэта с театром. Марина Ивановна писала некоторые  роли для конкретных актёров, которых узнала и полюбила – Юрия Завадского, Сонечки Голлидэй… Пьесы, увы, в то время поставлены не были. А сейчас идут во многих театрах...

Анастасия Ивановна Цветаева узнала об Антокольском от сестры Марины, когда они встретились в Москве в 1921 году после долгой разлуки. Во время гражданской войны Ася была в Крыму, а Марина в Москве. И та, и другая пережили в те годы страшную трагедию: у Марины умерла дочь Ирина, у Анастасии – младший сын Алёша.

«Вот на этом фоне тяжкого пережитого мне впервые прозвучало имя Павлика Антокольского, друга Марины, поэта, и её тон о нём, тон признанья его необычайности, его мужества, его таланта, тон восхищенья романтизмом его поэзии, звучит во мне до сих пор», - писала А. Цветаева в статье «Воспоминания о Павлике Антокольском».

«Я не видела Павлика Антокольского при Марине, - пишет А. Цветаева. – Я встретилась с ним поздней благодаря общему другу, поэту-импровизатору Борису Зубакину. Они тесно дружили. Вместе бывали на собраниях в Союзе писателей – тогда он помещался в доме Герцена на Тверском бульваре, я там вместе встречала их…».

Потом они увиделись уже в конце 50-х годов, после возвращения Анастасии Ивановны из лагерей и ссылки, в доме друзей А. Цветаевой - Каган.

«И уже стояли в моём книжном шкафу не прежние тонкие сборники, а томики и двухтомники Антокольского, готовясь к собранию сочинений. И великолепная проза в журнале – статья Павлика о Марине, о книге её стихов, почти через четверть века после её смерти вышедшей в «Советском писателе».

Дружба А. Цветаевой и П. Антокольского продолжалась в частной переписке и личных встречах до кончины поэта – в 1978 году.

В 2000-ом году московский Дом-музей Марины Цветаевой выпустил книгу под названием «Гений памяти» (Переписка А.И. Цветаевой и П.Г. Антокольского). Составление и подготовку текстов осуществили Г.К. Васильев и Г.Я. Никитина (Глебы). В предисловии «От составителей» они пишут, что в книгу вошли 37 писем, «которые, как явствует из их содержания, далеко не исчерпывают эпистолярий корреспондентов за период 1963-1977 годов».

 

 

 

Для павлодарцев, конечно, особый интерес представляют письма, которые писал поэт  в наш город. На встрече мы зачитали два письма Антокольского в Павлодар, от 18 июля 1966 года и от 10 мая 1972 года.

Очерк «Мои вспоминания о Павлике Антокольском» вошёл и в книгу А.И. Цветаевой «Неисчерпаемое».

 На встрече собравшиеся узнали не только о взаимоотношениях Антокольского и сестёр Цветаевых, но и услышали его стихи в исполнении Нины Новосельцовой:

Нина Ивановна прочла несколько стихотворений поэта из книги «Далеко это было где-то…» (Москва, Дом-музей М. Цветаевой, 2010, составление, публикации, комментарии Андрея Тома, Анны Тоом). Это издание, включающее практически всё неопубликованное наследие П.Г. Антокольского.

 О переписке Антокольского с дочерью Марины Цветаевой Ариадной Сергеевной Эфрон рассказала Лариса Ивановна Деркунская:

 

Встречался с П. Антокольским и сын М. Цветаевой Георгий Эфрон.  Лидия Семёновна Прохорова прочла отрывки из его дневников:

На небольшой выставке книг и публикаций П. Антокольского и о нём были представлены и редкие издания. К примеру, сборник «Воспоминания о Павле Антокольском» (Москва, Советский писатель, 1987). Кроме содержания, дорога она ещё и тем, что это книга из личной библиотеки основателя московского музея М. Цветаевой – Надежды Ивановны Катаевой-Лыткиной, с автографом одного из автора воспоминаний Анатолия Миндлина. В текстах есть поправки, пометки Надежды Ивановны. Книга подарена нашему музею московским музеем М. Цветаевой.

 И, конечно, очень ценный и редкий экземпляр – машинописный «прообраз» книги переписки А. Цветаевой и П. Антокольского «Гений памяти», который составители Г.К. Васильев и Г.Я. Никитина сделали до того, как книга увидела свет. Это издание подарила нам Галина Яковлевна Никитина:

 А директор Дома-музея Н. Шафера Т.С. Корешкова пополнила нашу выставку редкими изданиями и пластинкой со стихами П. Антокольского. Было представлено издание поэмы  «Сын» 1946 года!

 Татьяна Сергеевна рассказала о книгах и пластинках поэта из коллекции Наума Григорьевича Шафера:

 Мы послушали несколько стихов в исполнении самого поэта. Голос с пластинки звучал бодро и молодо, хотя Антокольскому в момент записи было под 80… Т.С. Корешкова прочитала стихотворение воронежского поэта Валерия Исаянца (друга А.И. Цветаевой), посвящённое Павлу Антокольскому. В нём Валерий характеризует старейшего советского поэта как человека, «облучённого временем»…

-----------------------------------------------------

 В завершение этой тёплой встречи в музее (хотя на улице было минус 32!) я выполнила приятное поручение – вручила Геннадию Васильевичу Зеленину Благодарность, которая пришла в адрес музея от директора Новосибирской областной научной библиотеки С.А. Тарасовой. Внук А.И. Цветаевой Г.В. Зеленин награждён за участие в конференции «Цветаевские тропинки в Сибири», которая прошла в селе Пихтовка Новосибирской области (место ссылки А.И. Цветаевой) в сентябре этого года. Двумя днями раньше Геннадий Васильевич отмечал день рождения, так что, пользуясь случаем, все поздравили его и пожелали долгих лет на радость всем нам!

 

Наталья Юрьевна Млынцева передала в музей свои воспоминания об Анастасии Ивановне Цветаевой. Думаем, они будут интересны многим читателям сайта Славянского центра:

     ВОСПОМИНАНИЯ  ОБ  АНАСТАСИИ ЦВЕТАЕВОЙ

    "Listen to me", - прохожие с удивлением оборачивались  на английскую речь, чередующуюся с русской, - это негромко, настойчиво обращалась к одной из двух девочек стремительно шагающая  с ними старушка... Ничем не примечательная троица - обычная  бабушка ведёт внучек в школу, - если бы не урок английского по дороге. Это А.И.Цветаева использовала каждую минуту для обучения английскому языку своей младшей внучки  Оли Трухачёвой.   А другая девочка - просто дочь соседей, которую некому было сопровождать в школу в первом классе (это я).

А.И. Цветаева с внучкой Олей, Павлодар, 1968 год.

Как-то, когда наша семья лишь  переехала в "городок" завода молочных консервов, Анастасия Ивановна начала расспрашивать меня о моей семье и дедушках-бабушках. Её заинтересовало то, что я  своим любимым дедушкой считала бывшего соседа по прошлому нашему жилью, и я, почувствовав интерес, который редко проявляют взрослые к детям,  принялась взахлёб рассказывать об этом человеке, о дворовой собаке Дозоре... Я уже всё рассказала, а бабушка Ася продолжала с интересом  расспрашивать и слушать, и тогда меня "понесло" от такого внимания к своей персоне: столько небылиц я не придумала за всю свою жизнь, - дворняга превратилась в волкодава, с которым  мы с дедом  ходили на охоту с приключениями самыми невообразимыми. Потом, вспоминая о своём  вранье Олиной  бабушке, я много лет испытывала жгучий стыд и, лишь повзрослев, поняла, что виной этому удивительный талант Анастасии Ивановны располагать к себе  людей, а детей поощрять к фантазии, творчеству, желанию рассказывать...

Я с большой теплотой вспоминаю те дни, когда мы с её внучкой, - такой же первоклассницей, вприпрыжку, едва поспевали  за А. И. по дороге в школу, и эти уроки английского на ходу: скажет несколько слов по-английски и перевод по-русски и тут же переспрашивает Олю.   Мне эти занятия были интересны, и я старалась запоминать всё, что она говорит.  Иногда она и меня спрашивала, и если я отвечала , то она ставила меня в пример Оле. "Как же я ненавидела тебя в эти минуты!"- скажет мне через тридцать пять лет Оля Трухачёва, при встрече во время  её приезда в Павлодар, когда  мы за чаем вспоминали детство, разглядывали фотографии, которые привезла Оля...Обе смеялись над этим, понимая, что это был просто педагогический приём Анастасии Ивановны.

   Благодаря настойчивости бабушки, обе внучки, Рита и Оля, хорошо знали английский язык, Оля училась в музыкальной школе. Заботясь о здоровье девочек, Анастасия Ивановна  увозила их почти на всё лето  на море с обязательным заездом в Москву, где у бабушки была квартира... Каждый раз , по возвращению, Оля рассказывала нам, соседским детям, о путешествии.... Запомнился рассказ о том, как они побывали в музее, основателем которого был отец  А.И. Цветаевой и Олин прадед – Иван Владимирович Цветаев. Каждый раз после путешествия у Оли появлялась какая либо необычная для нас вещь: то купальник с юбкой, то ракетки с воланами, с "чудным" названием "бадминтон",то новый велосипед...

      На велосипеде учились кататься по очереди всем двором  дети 7-8 лет, почему-то выбрав для обучения узкий проход  между домами, ограждённый невысоким забором из штакетника,- сколько раз мы обдирали об него колени и локти, прежде чем научились, утешало лишь то, этот забор предотвращал более страшное - падение на  землю... Позже, когда подросли, стали играть в "бадминтон", - каждый ждал свою очередь, чтобы помахать ракеткой, услышать волшебное "пение" летящего волана... Был у Оли и фильмоскоп, - единственный на весь квартал, - завидная вещь, в то время когда телевизоров ещё не было, а когда они стали появляться в семьях ,то были чёрно-белые, да и вещание было только вечернее... Все эти "необыкновенности" приобретались Анастасией Ивановной, несмотря на очень скромные доходы, она отказывала себе в обновлении гардероба, одевалась очень скромно. Показателен случай, рассказанный Олей: как то  в Москве они с бабушкой ехали в вагоне метро, сидячие места были заняты, и утомлённая  Анастасия Ивановна прошептала внучке: "Давай будем разговаривать на английском, - может, подумают, что иностранка и уступят  место." На что Оля в сердцах отвечала: "Какая иностранка, когда как оборванка!"…                              

Бабушкино участие в жизни семьи проявлялось  во всём, даже во время её отсутствия: были частые письма, открытки, написанные мелким убористым почерком по всей площади и даже по периметру, которые обсуждались семьёй, свидетелем чего бывала и я, а также посылки с сухофруктами, которые выставлялись как угощение, когда я приходила  навещать заболевшую ангиной Олю... Удивлял невиданный в те времена сушёный инжир, или "винная ягода", как называла его Оля, быстро отыскивавшая его своими длинными тонкими пальцами среди прочих сухофруктов...

     Особенное благоговение вызывало старинное фортепиано с подсвечниками  в олиной комнате и альбом с семейными фотографиями. Навсегда запомнила я  фото начала двадцатого века... "Моя бабушка  Ася и её сестра Марина,"-поясняла Оля... Так я впервые увидела фото Марины Цветаевой... Мы тогда учились в 6-ом или в 7-ом классе. В Оле  угадывались характерные "цветаевские " глаза, поворот головы...

      В одной из комнат в доме Трухачёвых стоял книжный шкаф, полный книг, которые "втихую" Оля давала  мне читать... Так что "своего" Фенимора Купера и Александра Дюма я прочитала из этого шкафа, за что благодарна до сих пор...

   Когда бабушка приезжала, жизнь в доме преображалась, наполнялась другими энергиями и смыслом. Это чувствовалось с утра... Чтобы поддержать слабое здоровье внучки, варился овсяной кисель, и кружка этого  "эликсира" должна была быть выпита Олей  в  обязательном порядке. А Оля любым путём старалась увильнуть, улизнуть от этой процедуры...Сделав 1-2 глотка, она ставила кружку с овсянкой где попало и убегала из кухни в комнату собираться в школу. Бабушка, следуя за ней, находила кружку и снова совала её Оле, та  делала 1-2 глотка, и история повторялась снова. А я, ожидавшая Олю, чтобы пойти вместе в школу (6-7кл), каждое  утро наблюдала  эту суету-маету с овсянкой.

    Мне было любопытно, почему Оля морщилась, когда её заставляли пить эту овсянку - пока она не предложила мне попробовать её... Я долгое время предполагала, что утренняя овсянка - это дань  английской традиции. И  когда  видела А.И. с кружкой, в голове возникала фраза: "Овсянка, сэр…". Но, через годы, когда Трухачёвы уехали из Павлодара, а у меня появилось желание прочитать книгу А.И.Цветаевой "Воспоминания", и я выяснила, что по семейной легенде одна из родственниц, потеряв от туберкулёза двух своих взрослых детей и заболев сама, вылечилась именно  этим «элексиром»...

      В доме Трухачёвых каждый Новый Год  ставилась ёлка. Вместе  с игрушками на неё вешались конфеты и другие сладости в ярких обёртках, фрукты, которые присылала в посылках А.И., и долго новогодняя красавица радовала своим  видом и взрослых, и детей .

   Кроме того ,что Трухачёвы были соседями нашей семьи,  мы с Олей  посещали один детский сад, учились в одной школе (№ 7), а в 8-9 классах мы стали одноклассницами, и смешливая Оля  сидела за последней партой сразу за моей спиной. По окончании школы я по совету Оли поступила в педагогическое училище,где уже год училась она... Вскоре Трухачёвы  переехали в Москву. Лично я с ними не переписывалась, а новости о них мы знали по переписке с другими соседями - Рахленко В.П. и Бек И.Г.   С Ирмой Георгиевной Бек (Уда-ловой) я часто беседовала об Анастасии Ивановне, с которой она долгие годы общалась, будучи сама с семьёй  репрессирована, со схожей судьбой и воспитанием...

     Меня, испорченную с малых лет (как и всех моих ровесников) советской пропагандой атеизма, и спорившую, при случае, до заикания, что Бога нет , поразил рассказ И.Г.  о  том,  что, когда она спросила у Анастасии Ивановны, как ей удалось  пройти все испытания по ссылкам и тюрьмам, то был ответ: "Я никогда не была одна, - со мной был Бог, и везде были люди , с которыми делились все тяготы жизни."  Эти слова  заставили меня призадуматься о многих вещах и поступках, о том, как много совершено ошибок,  произошло несчастий , изломано судеб, из-за того, что весь народ был насильно отлучён  от Бога.

       К  Трухачёвым в Москве я попала совсем случайно. ...Хотя ничего случайного  в нашей жизни не бывает...

      Итак: мне 22 года, пять лет не виделась с Трухачёвыми, и, по своей провинциальной наивности, не запаслась адресами знакомых, проживающих в то время в Москве . "Подумаешь, сутки в Москве,- как-нибудь перекоротаю время и не придётся никого беспокоить," - с  такими мыслями, после приземления в Домодедово, я пошла для получения багажа. И первым москвичом, которого я увидела, ещё не получив багаж,  был Андрей Борисович Трухачёв, отец Оли и наш бывший сосед по Павлодару!!!

Когда я подошла к нему поздороваться и сказала, что мне предстоит провести сутки в аэропорту в ожидании  рейса, то он быстро начертил схему поезда к ним домой в Орехово-Борисово, а сам остался встречать бывшую сослуживицу из Павлодара, чтобы проводить её в гостиницу, в которую он её устроил... Надо сказать, А.Б. трепетно относился к павлодарским знакомым, помогал с гостиницей, а, если не получалось, то приглашал к себе. В этом я  убедилась ещё раз, когда на обратном пути из санатория я вновь оказалась у Трухачёвых:  кроме семьи: четырёх взрослых и двух детей, в их двухкомнатной квартире ночевали двое командировочных и я.. Мне досталось место на надувном матрасе между круглым столом и кроватью Нины Андреевны,- остальные "спальные " места на полу были уже заняты... Впрочем, я  забежала вперёд...

        Когда я без звонка и предупреждения с запиской Андрея  Борисовича предстала перед Олей ,так  же не видевшей меня 5 лет, - её состояние могут понять лишь москвичи, испытавшие не раз нашествие гостей провинциалов,- но, тем не менее, я была принята без укоров  -"охов"... В этом тоже сказывалось влияние бабушки, когда во в её скитальческой жизни она находила приют у чужих людей, а помочь ближнему, оставшемуся без крыши над головой - это святое... Конечно же, были долгие разговоры о жизни в Москве, о рождении первенца, о её работе в детском саду воспитателем. Оля не скрывала от родителей своих воспитанников своего происхождения: "Пусть знают, кто воспитывает их детей!" - с гордостью говорила она... А перед Новым Годом (на обратном пути из санатория) я была приглашена на день рождения  первенца Оли, годовщину,- вот тогда-то я в последний раз встречалась с Анастасией Ивановной Цветаевой... Поговаривали, что она хворала, но всё же Рита с  мужем привезли её на день рожденья правнука.

        Муж Риты по какой-то причине отсутствовал, так что ,за исключением его, вся московская часть семьи была в сборе. Долго не засиживались, так как обратный путь домой долгий, с учётом московских расстояний...     Помню, что кроме семейных разговоров были отзывы по просмотру нового музыкального сериала  "Три мушкетёра"...

        Анастасия Ивановна сидела тихая, но вспомнила меня: "А, это та девочка, которая рассказывала про собаку...".   Грустно, конечно, что я была мала ,  когда Анастасия Ивановна часто бывала в Павлодаре, и я не понимала  её человеческой  необыкновенности и значимости. Она для меня всегда была просто бабушка Ася моей соседки Оли и, естественно, общение было без всякого  пиетета, просто, как и с другими соседями...

 Н. Млынцева.