21 апреля в музее Анастасии Цветаевой побывали журналисты из Алматы – ведущий агентства православных новостей алматинского радиоканала «Восток FM» и радиопередачи «Пять причин с Константином Козловым» Константин Козлов вместе с кинооператором. Гости с интересом познакомились с экспозицией музея и его экспонатами, посмотрели фотоальбом со снимками старого Павлодара. Особо интересовал Константина вопрос обращения к вере А.И. Цветаевой. В нашем музее хранятся иконки из личного иконостаса писательницы, которые передала в Павлодар её внучка Ольга Трухачёва. Гости много фотографировали и снимали для передачи.

Иконка Святителя Пантелеймона, которая была с А.И. Цветаевой в годы ссылки в Пихтовке.

Интересовались журналисты историей написания книги «Воспоминания». После посещения музея они побывали у дома по ул. К. Маркса (сейчас ул. А. Букейханова), где в 1957-1959 годах жила семья Трухачёвых-Цветаевых, и где Анастасия Ивановна начала писать главную книгу своей жизни; в Ленпарке, где любила гулять А.И. Цветаева с внучками, а сейчас проводятся Цветаевские костры и висит памятная доска.

Сценарист, актёр, журналист Константин Козлов в музее.

 

Фото Т. Корешковой.

 

 

18 апреля в музее А. Цветаевой прошло традиционное тематическое мероприятие под названием «Из фонотеки музея. А.И. Цветаева о старшей сестре Марине».

Звук, запечатлённый на аудионосителях: пластинках, кассетах – сохраняет речь, мелодию голоса и много интересных фактов о жизни и быте прошлого. Живое слово, зафиксированное на звуковых дорожках, возвращает нас к вечной истории…

В фондах павлодарского музея, благодаря биографам А.И. Цветаевой Глебу Казимировичу Васильеву и Галине Яковлевне Никитиной хранятся не только рукописи и книги писательницы, но и аудиозаписи её встреч, интервью. 27 аудиокассет – это бегущая по звуковым дорожкам история эпохи, рода Цветаевых.

Дом Цветаевых всегда был заполнен музыкой. Роскошно, почётно в залах и комнатах в разное время стояли граммофон, патефон или радиопроигрыватель, о чём свидетельствуют переданные в фонд музея Ольгой Андреевной Трухачёвой патефонные и виниловые пластинки.

А «Дневники» Георгия Эфрона, сына Марины Цветаевой, рассказывают о духе радиопередач предвоенного периода в Москве…

На очередной встрече в музее мы обратились к аудиозаписи телепередачи Ленинградской студии «Настанет свой черёд» от 27 марта 1991 года, где Анастасия Ивановна Цветаева рассказывает о сестре Марине. «Глебы» смогли сохранить это в аудиозаписи. К счастью, сегодня у нас также есть возможность и просмотреть запись этого фильма.

Мероприятие ведёт Т.С. Корешкова

Живой голос А.И. Цветаевой, её трепетные воспоминания о сестре, о старой Москве, об отце Иване Владимировиче Цветаеве помогают нам в 21 веке глубже проникнуть в суть рода Цветаевых.

На встрече аудиозапись хорошо проиллюстрировали и дополнили эссе А. Цветаевой «О сестре моей Марине» (из книги «Неисчерпаемое»), о котором рассказала Лариса Ивановна Деркунская, и  публикация Ольги Григорьевой в республиканском литературном журнале «Простор» (№ 2, 2021) о военных годах в жизни А.И. Цветаевой. Об этом говорила Лидия Семеновна Прохорова.

Л.И. Деркунская

Л.С. Прохорова

В завершение встречи прозвучали в аудиозаписи стихи Марины Цветаевой в исполнении её младшей сестры Анастасии.

Т. КОРЕШКОВА.

 

ГРИГОРЬЕВОЙ ОЛЬГЕ

 

А жизнь облаками куда-то

Плывёт в неизбежную даль.

Рассветом и ярким закатом

Уж выткана беля шаль.

 

Изгибы, изломы, волненья…

Паденье и снова полёт…

Лишь с божьего благословенья

Жизнь волнами наша течёт.

 

Ты образом тонкой рябинки,

Обнявшей своих сыновей,

Останешься в сердце былинкой

И голосом мощным степей.

                                               25.04.2021г.

 

Умер известный павлодарский поэт Виктор Семерьянов

По просьбе активистов Славянского центра автор фотовыставки «Дорогами “Воспоминаний”. Цветаевские места Италии» Татьяна Алексенко провела нам ещё одну «экскурсию» по Италии. На фотовыставке, как мы уже писали, было представлено лишь 40 снимков, а сделано было в Цветаевских местах Италии более 10 тысяч фотографий! К примеру, на выставке был представлен лишь один снимок из знаменитого музея под открытым небом – генуэзского кладбища Компосанто:

Т. Алексенко на открытии фотовыставки

В «Воспоминаниях» А.И. Цветаева пишет:

«На другой день папа повел нас на знаменитое генуэзское кладбище Camposanto (Святое поле)…

Оно понравилось нам так сильно и искренне, что и Микеланджело бы не помог! Темная, резная хвоя кипарисов, густая, как шерсть на дворняге (с подпушком!), невиданного цвета лиловое небо, запах лавра, растопленный в нежной жаре дня (после московских осенних дождей), и под этим – взмах мраморных крыл в каменной тишине кладбища, города склепов и памятников над когда-то тут ходившими, дышавшими, как и мы. Что за дело могло быть нам, в десять и восемь лет, что поза плачущей мраморной женщины, коленопреклоненной у мраморной плиты, – не в меру патетична? И не то ли, что именно мы чувствовали меж могил, выражал чей-то точеный мраморный палец у мраморных губ? Не та же ли серебряная тишина сковывала их – и нас? Завороженные, ходили мы по белому городу мертвых, воскрешая под спудом недвижных глыб – жизнь смолкших под ними людей»...

 

И, как сёстры Цветаевы в детстве, мы тоже были заворожены красотой мраморных скульптур…

 

Ещё один цикл фотографий – окрестности Генуи, удивительные по красоте пейзажи с виноградниками…

 

Лариса Ивановна Деркунская открыла гостье ещё одну грань связи Цветаевской семьи с Италией. Она рассказала об очерке А.И. Цветаевой «Соловьиная кровь» (книга «Неисчерпаемое»), где говорится о предполагаемом родстве первой жены И.В. Цветаева Варвары Дмитриевны Иловайской с великой итальянской певицей Аделиной Патти…

 

Лариса Ивановна вручила новое издание музея – книгу-альбом «Цветаевские кошки» Татьяне Алексеевне Горбуновой, которая в своё время открыла ей творчество А.И. Цветаевой. Татьяна Алексеевна была одноклассницей старшей внучки писательницы, Маргариты Трухачёвой.

 

Затем мы переместились в офис Славянского центра, где Татьяна Алексенко преподнесла в качестве благодарности за организацию своей фотовыставки вот такой необыкновенный торт! Эту фотографию с книгой «Воспоминания» в Нерви, на берегу Лигурийского моря, мастера из павлодарского «Кренделя» поместили на вафельную основу! За чаепитием обсуждались новые творческие проекты и предстоящая в мае традиционная Цветаевская конференция…

 

3 апреля в музее Анастасии Цветаевой состоялась презентация книги-альбома «Цветаевские кошки».

Фоторепортаж вела Елена Игнатовская:

 На фото: Книгу представляет директор музея, составитель книги Ольга Николаевна Григорьева.

Председатель Славянского центра Татьяна Ивановна Кузина поздравляет коллектив музея с новым удачным творческим проектом. Над книгой-альбомом работали О. Григорьева, Т. Корешкова, Л. Деркунская, Л. Прохорова. Собравшиеся отметили их труд аплодисментами!

 Кроме произведений Анастасии Ивановны Цветаевой и её фотографий с кошками, в книгу вошли и работы павлодарцев. Галина Юнеман исполнила свою песню «Кошки».

 

Гуляра Шамилевна Чистякова поёт свою песню «Песием», что по-татарски  значит «кошечка».

 Свои стихотворения из книги - «Коты прилетели!» и «Совет доктора» читает Елена Игнатовская.

 

А Людмила Бевз не просто прочла своё стихотворение «Заведите кошку», но и спела!

Впечатлениями о книге делится Елена Вайберт.

О работе над сборником рассказывает Татьяна Корешкова.

Внук А.И. Цветаевой Геннадий Васильевич Зеленин рассказал о кошках, которые жили у Анастасии Ивановны в Пихтовке, в годы ссылки. Когда подростком Геннадий Васильевич вместе с мамой Ниной Андреевной Трухачёвой и младшей сестрой Ритой приехали к бабушке в Пихтовку (Новосибирская область), у Анастасии Ивановны было пять кошек. Они и «лечили» её, и успокаивали, и согревали в холодные зимние ночи, и восполняли недостаток общения… Они её спасали. Геннадий Васильевич запомнил, что даже когда бабушка молилась, кошки были рядом с ней…

Внимательно слушала рассказ Геннадия Васильевича молодёжь.

На презентации звучали слова благодарности коллегам – мемориальному Дому-музею Марины Цветаевой в Болшеве и литературно-художественному музею Марины и Анастасии Цветаевых в Александрове за предоставление ряда редких фотографий; друзьям музея Станиславу Айдиняну, Ирине Карташевской, Эльвире Калашниковой за помощь в составлении книги-альбома. Спасибо коллективу типографии «Сытин А.А.» и дизайнеру-верстальщику Юлии Лаптевой, творчески и неравнодушно подошедшей к оформлению нашего альбома! Мы благодарны далёкому другу музея Розалии Бунчик и её семье за материальную поддержку издания. Наши слова признательности внучке А.И. Цветаевой Ольге Андреевне Трухачёвой и за материальную, и за духовную, и за душевную помощь в реализации всех музейных проектов!

Авторам книги были вручены авторские экземпляры. А все желающие могут приобрести это подарочное издание в книжном магазине «Эврика» или в самом музее (Дом Дружбы, оф.210, по воскресеньям с 12.00).

 

 

 

Сначала - Цветаевский костёр. Потом - Цветаевский каток. И вот теперь – «Цветаевские кошки». Сколько ещё креативных проектов хранится в недрах Цветаевского музея города Павлодара…

Благодарю автора идеи Ольгу Николаевну Григорьеву за такой подарок для всех нас – «кошатников». Прочла эту книгу-альбом с превеликим удовольствием.

Привлекла обложка, сиренево-белая, «уютная», тёплая, как те узоры по периметру кровати ли, стола ли, в которые так любили вонзать свои коготки Асенькины любимцы и любимицы.

Покорило своей философией стихотворение Марины Цветаевой «Кошки» (Максу Волошину).

Имея привычку соотносить всё читаемое с собственными мыслями и жизненным опытом, осталась верной себе и на этот раз. Слово «Крым» меня всегда просто гипнотизирует. Место, которое никогда не видела, но именно там сделала свой первый земной вдох. А там жила и Анастасия Цветаева, и был у неё самый любимый кот Тигричка. У меня же теперь живёт кот Тигра, получивший имя за свой спокойно-грозный характер, вальяжность и нежелание мяукать. Окрас, конечно, сыграл основную роль в кличке.

Привлекло внимание начало предложения «В этом нутре жили…» (фрагмент рассказа "Наши подопечные"). И тот час выплыл образ моей старшей внучки с её наивным вопросом: «Это уже нутрь?», когда мама попросила её быстро войти внутрь электрички в метро.

Доставило удовольствие читать «Кошкину маму». В далёкой Баварии знаю такую же «кошкину маму». Только она не писательница, а мастерица на все руки. И кот у неё Ромио, Ромео, значит.

И кошка Гера была в моей жизни. Чёрная. С белым жабо. Кот Цапа напомнил её. Как Анастасия Цветаева противопоставляет Джульбарса и Цапу ("Цапа, Вася и Том-Том"), я бы согласилась перенести это сравнение и на своих любимцев – колли Джека и Геру: «…лаял огромный добрый Джульбарс, …кот слыл забиякой…».

А.И. Цветаева поразила, конечно, умением великолепно рисовать животных. Но её умение описать словами спящее животное, просто изумляет: «…линия спящего рта в уголку изогнулась…». Как же надо было их любить и принимать!

И Васька  был у нас с сестрой. Огромный сибирский котище. Никогда не выходил в дверь: только через форточку, туда и назад. Только однажды пришёл попрощаться и ушёл через дверь, навсегда.

Ушла в своё время и Мурка, подаренная мне учениками школы Павлодарской станции Спутник. Жила рядом со мной, в подвале, но к котятам не подпускала никого.

Прочитав о голландских кошачьих консервах (очерк "Моя Голландия"), вспомнила, как привезла такие консервы из Италии и энергосберегающую лампочку в придачу, чего ещё не завезли в Павлодар. Консервы кот «слопал» с удовольствием, а лампочку на лестничной площадке выкрутили «добрые люди».

От цветаевского «рыбочува» ("Больница") повеяло словами «смехопад», «стихопад», «никогданеповторенье», «летоход»…

Тронуло «Первое письмо моей дочери» Андрея Трухачёва.

«Рассказ о коте» А. Цветаевой поразил.

С пристрастием прочла статью Станислава Айдиняна "Рассказ Анастасии Цветаевой о коте Минке", особенно в той части, где идёт повествование о жанровой принадлежности рассказа А. Цветаевой. Так как с некоторых пор сама пишу новеллы.

Поверьте, книги-альбома "Цветаевские кошки" согревает теплом. От неё веет добротой. Как приятно видеть в ней не только потомков знаменитой писательницы Анастасии Ивановны Цветаевой, но и людей, ставших для меня дорогими: членов Славянского культурного центра города Павлодара, с которыми судьба сводила меня последние 11 лет.

                                           Людмила Коняхина,                                                                           член Союза журналистов РК,  

                                           Лауреат конкурса журналистики РК

                  

Положение о IX павлодарской Цветаевской

читательской конференции

24 мая 2021 года, в День славянской письменности и культуры, в Павлодаре состоится традиционная  IX Цветаевская читательская конференция. Она будет посвящена 125-летию со дня рождения Павла Григорьевича Антокольского (1896-1978) –  замечательного поэта, друга Марины и Анастасии Цветаевых.

Предлагаются темы для выступлений:

1.     Эссе А.И. Цветаевой «Мои воспоминания о Павлике Антокольском» (книга «Неисчерпаемое», М., 1992 – с.44). В интернете: https://imwerden.de/pdf/tsvetaeva_anastasiya_neischerpaemoe_1992_text.pdf

2.     Книга «Гений памяти: переписка А.И. Цветаевой и П.Г. Антокольского» (М., ДМЦ, 2000). Можно выделить тему: «Письма П.Г. Антокольского в Павлодар».

3.     Стихи Павла Антокольского, посвящённые Марине Цветаевой.

4.     Марина Цветаева «Повесть о Сонечке». Павел Антокольский как один из главных персонажей повести.

5.     О книге «Павел Антокольский. «Далеко это было где-то…» (М., ДМЦ, 2010).

6.     Книга «Воспоминания о Павле Антокольском» (М., 1987).

7.     Павел Антокольский о Марине Цветаевой в своей автобиографической повести «Мои записки» (в книге: Павел Антокольский «Далеко это было где-то…»).

8.     Тема «П. Антокольский – М. Цветаева» в сборниках материалов научных конференций московского Дома-музея Марины Цветаевой.

9.     Поэма П. Антокольского «Сын».

10. Лирические стихи Павла Антокольского.

11. Вехи биографии П.Г. Антокольского.

                   Возможен выбор темы по своему усмотрению.

Предполагается очно-заочное участие.

При благоприятной эпидемиологической обстановке конференция состоится 24 мая в 12.00 в конференц-зале Дома Дружбы (Павлодар, ул. Машхура Жусупа 35/1, 1 этаж)

Тексты выступлений на конференции (1-2 страницы формата А4, кегль 14) и краткие сведения об авторе (в этом же файле) необходимо отправить до 20 мая 2021 года на адрес: ogrig@bk.ru

Всем участникам будет выдан сертификат участника IX павлодарской Цветаевской читательской конференции. 

Организаторы: Музей Анастасии Цветаевой, Славянский культурный центр Павлодара.

Из фондов музея Анастасии Цветаевой.

28 марта в музее прошло мероприятие из цикла «Окружение А.И. Цветаевой»:  «Звучащее слово». К 100-летию актрисы Людмилы Джигуль».

 

Людмила Ивановна Джигуль, заслуженная артистка Украины, родилась 5 апреля 1921 года. Работала в Киевском русском драматическом театре им. Леси Украинки, потом в Киевской филармонии, выступая с чтецкими программами. Впервые к поэзии Марины Цветаевой она обратилась в 1969 году, а с Анастасией Ивановной Цветаевой познакомилась в 1970-ом. Она описывает это знакомство в своей статье «Любовь с первой встречи», которая вошла в книгу «Последний луч Серебряного века» (Москва, ДМЦ, 2010). Людмила Джигуль начала читать стихи Цветаевой для широкой публики в те годы, когда поэзия Марины Ивановны только-только приходила к читателям…

«В 1969 году, - пишет она, - я впервые прочла в зале Киевской филармонии новую программу: «Поэзия и проза Марины Цветаевой». Было столько народа, что многие стояли в проходах зала, сидели на сцене, слушали за пределами зала – на лестничной площадке. Мне трудно описать атмосферу восторга и счастья, царившую в зале. Я видела радостные, просветлённые лица, понимала, сколь гениальны стихи и проза Марины и какой это величайший для меня дар свыше – иметь возможность произносить слова и мысли Марины со сцены. Затем гастроли с программой Марины в Тбилиси, Ереване, Баку, Красноярске, Норильске…»

После этих концертов Людмила Ивановна решилась написать А.И. Цветаевой, приложила к своему рассказу афишу. Довольно скоро получила ответ. Анастасия Ивановна приглашала артистку в гости. В 1970 году, когда у Л. Джигуль были гастроли в Ленинграде, она специально заехала в Москву, чтобы повидаться с А. Цветаевой. Людмила Ивановна в своей статье описывает знакомство с писательницей. «Я читала ей стихи и была счастлива, что моё исполнение, моя манера чтения стихов Марины понравилась Анастасии Ивановне. …Потом Анастасия Ивановна позвонила своим друзьям Куниным и сказала: «Мы с Людмилой Ивановной едем к вам…»

   Одно из посещений дома Куниных описывает в своих воспоминаниях и Ирина Дмитриевна Карташевская (она вспомнила о своём знакомстве с Л.И. Джигуль по просьбе нашего музея):

«Мы с Анастасией Ивановной поехали к 22-м часам к Куниным, которые тогда еще жили около станции метро Лермонтовская (теперь станция Красные ворота). Собрались в комнате у Евгении Филипповны человек 10. А.И. взяла тетрадь и ручку и представила собравшимся Людмилу Джигуль, актрису. А.И. попросила читать стихи своей сестры. Было видно, как волновалась Людмила Ивановна. Мы все слушали с большим интересом. А.И. сделала за все время чтения три замечания в тетраде. Не прерывала.  Потом очень хвалила и говорила добрые слова Л. Джигуль.  А.И вспоминала своего друга Макса Волошина, как он читал. Я слушала, разинув рот. Все было очень интересно. Хотя к тому времени я слышала многих чтецов-актеров, но рядом были Анастасия Ивановна, и Людмила Ивановна, и прекрасный Дом Куниных, еще в той, старой Москве! И Е.Ф. Кунина читала свои стихи… Дом Куниных – это прямо 19 век! Мы и потом виделись дома у А.И. с Л.И. Джигуль. Потом Людмила Ивановна писала нам в Кясму, Эстония. А в 1985-86-88-89 я бывала в гостях в Киеве у Л.И. Джигуль. У себя дома Людмила Ивановна тоже читала. Мы ходили вместе в Киевскую филармонию, она уже там работала. Я много гуляла по Киеву и жила рядом с домом, где жила в Киеве А. Ахматова. Конечно, вдоль и поперёк исходила Крещатик… Последний раз я была в Киеве в 1989 году. Я звонила иногда Людмиле Ивановне, но мы больше не увиделись. Она ушла из жизни в 2010 году.

Когда запланировали создать серию пластинок со стихами поэтов Серебряного века, А.И. Цветаева настояла на том, чтоб стихи Марины Цветаевой читала обязательно Л.И. Джигуль».

 

     О Людмиле Джигуль рассказывала на встрече в музее Татьяна Сергеевна Корешкова. Она показала эту пластинку, выпущенную в 1981 году, из фондов нашего музея с автографом А.И. Цветаевой, адресованным её друзьям и биографам Глебу Казимировичу Васильеву и Галине Яковлевне Никитиной (Галина Яковлевна и подарила эту пластинку нашему музею). 

На конверте написано: «Дорогим Гале и Глебу в память моей работы с Л.И. Джигуль с надеждой, что она хорошо читает. С любовью! А. Цветаева. 25.XI.83».

На пластинке представлено 20 стихотворений Марины Цветаевой. Собравшиеся послушали стихи в исполнении Людмилы Джигуль. Режиссёром записи названа А.И. Цветаева:

Т.С. Корешкова процитировала слова Анастасии Ивановны из письма В.Я. Ионасу от 28.03.1979:

«29-го будет в Малом Зале филармонии им. Глинки вечер стихов Марины. Моя любимая  чтица Людмила Ивановна Джигуль. (Киевлянка). Читает, думаю, лучше всех».

Вот ещё один пример «Цветаевской мистики»! План мероприятий музея был составлен в конце прошлого года. А эти слова из переписки А. Цветаевой с В. Ионасом мы нашли перед подготовкой к встрече, в начале марта. И оказалось, что даты совпали – 28 марта Анастасия Ивановна написала эти слова! Именно на 28 марта (спустя 42 года)  и была запланирована наша встреча, посвящённая Л. Джигуль!

     Анастасия Ивановна выразила свою оценку работы актрисы в области художественного слова в своей дарственной надписи на книге «Воспоминания»:

     «Дорогой, милой и умной! Что так редко среди чтиц! – Людмиле Ивановне Джигуль – с любовью и добрыми пожеланьями здоровья, упорства на сдержанности в чтении – не бойтесь одиночества в этом среди современниц – оно самая высшая марка! Храни Вас Бог! Анастасия Цветаева. 2.II.1981 г.»

   Судя по этой надписи, А.И. Цветаева очень ценила в исполнении стихов М. Цветаевой именно сдержанность…

 

     Украинский журналист Александр Москалец писал об одном из выступлений Людмилы Джигуль в музыкальной гостиной Национальной библиотеки Украины им. В.И. Вернадского:

     «Литературный концерт предоставляет сразу несколько неоценимых возможностей. Он демонстрирует культуру речи, заставляет не только слушать, но и слышать, и, наконец, дарит совершенно недоступную при чтении интонационную гамму, которая, по сути, составляет основу индивидуальной актерской интерпретации того или иного текста. Как много сразу! Сколько работы для души, сколько духовного обогащения и суггестивной силы может таиться в таком концерте! Поэтому хочется, чтобы традиция поэтических вечеров в актерском исполнении не умирала. Ведь сейчас у нее есть шанс получить второе дыхание.

     Вспоминается начало 90-х. Людмила Ивановна читает бунинское «Слово», чеканно произнося: «Молчат гробницы, мумии и кости,/ — Лишь слову жизнь дана: /Из древней тьмы на мировом погосте/ Звучат лишь Письмена». Этому закону вечной жизни слова Людмила Джигуль верна и сегодня. Давайте и мы не будем забывать о нем, дабы в один прекрасный день не очнуться на объятом бессильной тишиной мировом погосте…»

   Пожелания журналиста о том, чтобы традиция поэтических вечеров в актерском исполнении не умирала, поддержали присутствующие на нашей встрече павлодарские поэтессы Елена Вайберт, Людмила Бевз и Елена Игнатовская:

     Нашему мероприятию можно было дать название «Забытые имена». Действительно, сейчас мало кто помнит и на Украине, и в России имя этой замечательной актрисы, совсем немного сведений о ней и в интернете, нам удалось найти только один снимок Людмилы Джигуль. Но Слово живёт вечно, стихи в её исполнении звучат. И мы рады, что музей Анастасии Цветаевой хранит память о таких людях.

 

Закрытие фотовыставки Татьяны Алексенко «Дорогами «Воспоминаний». Цветаевские места Италии» стало настоящим путешествием по этой солнечной стране! Автор назвала это фотопрезентацией «Невошедшее».

В поездках по Цветаевским местам Татьяна сделала более 10 тысяч фотографий! Всего 40 было показано на выставке, и вот сегодня, 27 марта,  несколько десятков мы увидели на экране в зале искусств областной библиотеки им. С. Торайгырова. Присутствующие убедились ещё раз в очаровании Нерви, где в детстве в «Русском пансионе» жили Марина и Анастасия Цветаевы; прошлись по улицам и паркам Генуи и полюбовались красками моря…

Уникальны фотографии «Русского пансиона» изнутри – там шёл ремонт, и теперь этих стен, которые помнили маленьких сестёр, уже никто не увидит…

А вот мостик через железную дорогу, по которому бегали Марина и Ася от пансиона к морю, сохранился:

 

Были и новые открытия. Оказывается, в Сорренто есть памятник Максиму Горькому (к которому в 1927 году ездила Анастасия Цветаева):

Увидели мы и фотографии города Помпеи, и жерла вулкана Везувий, куда тоже поднялась неутомимая путешественница!

Фотографии сопровождались подробными и эмоциональными комментариями автора:

Фотопрезентация «Невошедшее» удалась на славу, зрители благодарили Татьяну длительными аплодисментами! Председатель Славянского центра  Татьяна Ивановна  Кузина в знак благодарности накинула ей на плечи павловопосадский платок:

 А на память от музея Анастасии Цветаевой итальянской гостье был вручён календарик музея, который только сегодня был отпечатан в мастерской Александра Васильевича Пархоменко:

Людмила Николаевна Бевз подарила Т. Алексенко сборник посвящений павлодарских поэтов, а также свои книги:

Фотовыставка Татьяны Алексенко «Дорогами «Воспоминаний». Цветаевские места Италии» стала ярким событием в культурной жизни города!

Выставка в областной библиотеке закрывается, но впереди новые проекты, новые встречи и презентации!

 

Дорогие друзья! Славянский культурный центр и Музей Анастасии Цветаевой приглашают вас (а также ваших друзей, коллег, учеников, родных, детей, внуков и правнуков) принять участие в нашем  творческом международном совместном итальянско-казахстанском проекте: конкурсе художественных работ!

Конкурс ANiMA 2021 посвящен Дню славянской письменности и культуры 
и 25-летию Славянского культурного центра в городе  Павлодаре. Мы планируем сделать его ежегодным, а тема конкурса ANiMA 2021: “Россия – щедрая душа”. 
Итальянское слово “anima” в переводе на русский означает душа…

„Секундной стрелкой сердце назову, а душу - этим звёздным циферблатом!“ - пишет Марина Цветаева и тонко, как истинный художник, выстраивает нематериальное в визуальный ряд. Она неоднократно возвращается к этой теме в собственных стихах. Анастасия Цветаева также уделяет много внимания внутреннему миру и его естеству в своих трудах: "Мы не знаем, но чувствуем, что душа - а душа есть то, что бессмертно, - не может не чувствовать память людей - о себе..." Поэзия Марины и философия Анастасии о душе являются одной из фундаментальных тем их творчества. Слово ANiMA, кроме переводного значения,  - это ещё и аббревиатура, первые буквы имен Анастасии и Марины Цветаевых (АНастасия И МАрина). 

На конкурс принимаются художественные работы со следующими сюжетами:

сцены из русских народных сказок

бытовые сцены русского народа

предметы русского быта, костюмы

архитектура русских городов и деревень (избы, церкви, колодцы и т.д.)

природа России 

русские узоры

Принимаются работы, выполненные в любых техниках (карандаш, масло, акварель, гуашь и т.д. или цифровые). В конкурсе могут принимать участие все желающие любого возраста, образования и гражданства. Участие бесплатное.

Подробные условия участия смотрите на специальном сайте конкурса:

https://1anima.jimdosite.com/

 

Мы рады, что фотовыставка «Дорогами «Воспоминаний». Цветаевские места Италии» в областной библиотеке им. Торайгырова привлекает всё больше посетителей! Значит, всё больше горожан узнают об Анастасии Ивановне Цветаевой и главной книге её жизни, всё больше появляется потенциальных читателей «Воспоминаний». Вчера на выставке побывали ученики павлодарской СШ-43, давняя дружба с которой связывает наш музей Анастасии Цветаевой.

Их сопровождали педагоги и библиотекарь Татьяна Юрьевна Шувалова, наш незаменимый помощник в работе со школьниками, руководитель кружка юных журналистов.

Экскурсию школьникам провела автор выставки Татьяна Алексенко. Ребята слушали с большим вниманием и задавали автору интересные вопросы.

А до этого выставку посетили члены литературного клуба библиотеки Славянского центра и старожилы города:

Выставка будет работать ещё неделю, а 27 марта состоится её закрытие, на котором посетители смогут увидеть снимки Т. Алексенко, не вошедшие в экспозицию:

 

Какие сюрпризы преподносит нам интернет! На днях по электронной почте в адрес музея пришло письмо от Всеволода Михайловича Кузнецова, который общался с Анастасией Ивановной Цветаевой в последние годы её жизни. К сожалению, его воспоминания не вошли в книгу об А.И. Цветаевой «Последний луч Серебряного века», поэтому мы не знали об этих встречах.  А ведь каждое такое воспоминание, каждое свидетельство очень дорого! В.М. Кузнецов написал большой очерк о встречах с писательницей, фрагмент которого могут прочесть посетители нашего сайта. Но вначале – письмо:

ДЕНЬ ДОБРЫЙ, УВАЖАЕМАЯ ОЛЬГА НИКОЛАЕВНА! С УДОВОЛЬСТВИЕМ УЗНАЛ О МУЗЕЕ АНАСТАСИИ ИВАНОВНЫ В ВАШЕМ ГОРОДЕ. ПОСЫЛАЮ МАТЕРИАЛ О ВСТРЕЧАХ С ЭТИМ ПРЕКРАСНЫМ ЧЕЛОВЕКОМ. В СВОЁ ВРЕМЯ, БУДУЧИ ГЕОЛОГОМ, Я РАБОТАЛ В МОСКОВСКОМ ТРЕСТЕ «МОСГЕОЛНЕРУД», В ЧАСТНОСТИ, В РАЙОНЕ ГОРОДА АРАЛЬСКА И ЕЛАБУГИ. ТОГДА, В 1953 ГОДУ Я ПОСЕТИЛ КЛАДБИЩЕ, ГДЕ ТОЧНО ЗАПОМНИЛ МЕСТО ЗАХОРОНЕНИЯ М.И. ЦВЕТАЕВОЙ… А НАШ ТРЕСТ, В ТЕХ ЖЕ 50-Х, ПРОВОДИЛ РАБОТЫ И В САМОМ ПАВЛОДАРЕ. РАБОТАЛА МОЯ МАМА ВАСИЛЬЕВА ЛЮДМИЛА НИКОЛАЕВНА, ИНЖЕНЕР-ХИМИК. В 1969 ГОДУ  Я ПРОВОДИЛ ИНЖЕНЕРНО-ГЕОЛОГИЧЕСКИЕ ИЗЫСКАНИЯ В АЛМА-АТЕ: ПОД ЖЕЛЕЗНОДОРОЖНЫЙ ВОКЗАЛ «АЛМА-АТА 1» И ТЕЛЕВИЗИОННЫЙ КОМПЛЕКС НА ГОРЕ КОК-ТЮБЕ.ВСЕГО ВАМ ДОБРОГО! С УВАЖЕНИЕМ, КУЗНЕЦОВ ВСЕВОЛОД МИХАЙЛОВИЧ.

 ВОТ УЖЕ  ПОЧТИ 10 ЛЕТ Я РУКОВОЖУ  МЕЖДУНАРОДНЫМ ЛИТЕРАТУРНЫМ ОБЪЕДИНЕНИЕМ «ЛАДОГА»  ИМЕНИ ЮРИЯ ВАСИЛЬЕВИЧА ПЕТРОВА, СОЗДАВШЕГО ЕГО В 1996 ГОДУ. ЭТО – В ПОДМОСКОВНОЙ ЛОБНЕ. В СВОЁ ВРЕМЯ Я РАБОТАЛ В СОВЕТСКО-БОЛГАРСКОМ ЖУРНАЛЕ «ДРУЖБА» (ИЗД-ВО «МОЛОДАЯ ГВАРДИЯ») И ПРИОБЩИЛ СВОИХ «ЛАДОЖЦЕВ» К БОЛГАРСКОЙ ТЕМАТИКЕ. МЫ ВЫПУСТИЛИ 2 КНИЖКИ ПЕРЕВОДОВ: «ПЛЕВЕНСКИЕ МОТИВЫ» И «ВАРНЕНСКИЕ МОТИВЫ». ГОТОВИМ ТРЕТЬЮ. ОБМЕНИВАЛИСЬ ДЕЛЕГАЦИЯМИ. НАШ САЙТ:  Этот адрес электронной почты защищен от спам-ботов. У вас должен быть включен JavaScript для просмотра.

Всеволод Кузнецов

                                            «Да святится имя твоё!»

                                               (фрагмент очерка)

«Поэты не говорят зря»
А.И. Цветаева. «Воспоминания»

1. Воскресшая

17 января 2006 года. Я – в центре Москвы, в Большом Златоустинском переулке. Так уж получилось, что сюда привели дела – в доме №7 я приспособился (на самообслуживании) делать ксерокопии. Напротив – четырехэтажный дом под номером «6», давней постройки. Это дом Стахеевых. То, что здесь в начале прошлого века проживала будущая моя крестная Ольга Петровна Смирнова, жена деда, по материнской линии, Васильева Николая Павловича, я узнал сравнительно недавно, хотя лично был знаком и не раз встречался с потомком славного купеческого рода Иваном Дмитриевичем Стахеевым и его супругой Ириной Васильевной Тучиной, – нашими друзьями. Известно, что Стахеевы, в прошлом, были тесно связаны с Елабугой  и внесли значительный вклад в благоустройство города и быт его обитателей, широко занимаясь благотворительностью. А где Елабуга – там и воспоминания. Тем более, что сегодня день особый. – Ровно 15 лет тому назад, 17 января 1991 года, я впервые встретился с Анастасией Ивановной Цветаевой, – встретился, чтобы никогда не разлучаться с этим милым, дорогим сердцу, именем…

… Август 1953 года. Я, четырнадцатилетний мальчишка, возвращаюсь из первой в своей жизни геологической экспедиции, которой руководит друг нашей семьи, внук гражданского губернатора столицы и родственник Льва Николаевича Толстого – Степан Васильевич Перфильев. (Супруга Василия Степановича Перфильева – Прасковья Федоровна – урожденная Толстая). И, как выяснится позже, моя родня, через князей Одоевских, потомственных почетных граждан Шишовых и Елагиных, с Перфильевыми – в свойском родстве…
За лето, в деревне Поспелово, где находилась база экспедиции, я обрел друзей, научился ездить на лошадях и падать с машины, познал цену кусочку хлеба – уже в мирное время, и узнал, что Берия – враг народа, а сберкасса в городе Елабуге по-татарски называется «элемтэконторасэАлабуга» (пишу на слух, по памяти).
Почему сберкасса? – Да потому, что наш экспедиционный газик как раз останавливался возле этого здания.
И еще я узнал, что вон за той кирпичной аркой находится кладбище… О Марине Ивановне, похоже, до этого я и не слыхал…
Помнится, что к её могиле шли куда-то  вглубь, чуть ли не к концу кладбища, и сейчас такое ощущение, что на могиле я всё же побывал…
Лето проскочило, как всегда, быстро и, наполненный впечатлениями, я уезжал в Москву, к началу школьных занятий.

… Прошло более полувека со времени моего пребывания в Елабуге. Конечно же, мечтаю когда-нибудь вернутся в те памятные места и творчески осмыслить прожитое… А пока – стихотворение, написанное в июле 2004 года и посвященное светлой памяти друзей-геологов, Степану Васильевичу и Зое Георгиевне Перфильевым, которые нашли свое упокоение, как и многие представители славного рода Цветаевых, на Ваганьковском кладбище:

Елабуга, Елабуга,
– знакомые места,
Висит над Камой радуга –
Подобием моста.

Вблизи – село Поспелово
И Моченька-река…
Здесь столько камня белого,
Что хватит на века…

Входил шагами робкими
В Божественный наш труд,–
(А трудности – за скобками, –
Геологи – поймут)…

И, может, где-то, исподволь, –
Рука рвалась к перу…
Елабуга – как исповедь, –
Где весь ты – на яру…

… Весна 1966 года. Таруса. Мы с супругой впервые приехали в эти заповедные места. И, к нашему обоюдному удовольствию, познакомились с журналистом и краеведом, человеком, до самозабвения влюбленным в родной край, Иваном Яковлевичем Бодровым. Позже, уже в Москве, я обнаружил у себя его книгу «Приокские дали» с предисловием Константина Георгиевича Паустовского, сказавшего восторженные слова в адрес нашего добровольного экскурсовода. В свою очередь, Иван Яковлевич с теплотой отзывался о знаменитом писателе и своем земляке, также безгранично влюбленным в приокские дали и, особенно, – в загадочный Ильинский омут. Он сделался нашим попутчиком, рассказчиком и «показчиком». А среди тарусских достопримечательностей особое внимание обратил на деревянный домик, подлежащий сносу, – домик, связанный с судьбой Цветаевых. Он уже стоял без окон, без дверей, но все ещё держал свою душу нараспашку, принимая последних посетителей.

Мой город ломают…
Но как сохранить
Эту хрупкую вечность?
Кого убедить?
Кого удивить
одинокою речью? –
По домам наших предков
стреляют картечью…

…Помню, как, постояв немного у входа, поднялся по скрипучей лестнице на чердак, где, по словам Бодрова, любила коротать вечера Марина Цветаева. На одной из досок потолка я увидел нечто похожее на строки, написанные карандашом, и уже изрядно выцветшие. Иван Яковлевич посетовал на то, что любые материалы в защиту дома – в печать не пропускаются. Да я и сам вскоре смог в этом убедиться. Сохранилось письмо из редакции калужской областной газеты «Знамя», от 13 апреля 1966 года, следующего содержания: «Уважаемый Всеволод Михайлович! Опубликовать в «Знамени» заметку, озаглавленную Вами «Здравствуй Таруса!», редакция, к сожалению, не имеет возможности. Литературный сотрудник О. Дидоренко».– Это ответ на мой «крик души» о спасении памятника истории, культуры, литературы…
Сорок лет прошло с той весенней поры, но впечатления – неизгладимы. И остался еще за мной должок: в местной картинной галерее я познакомился с её директором Борисом Прохоровичем Аксёновым и, находясь в состоянии эмоционального возбуждения – от увиденного и пережитого – пообещал подарить музею одну из работ моего деда, потомственного художника, Павла Павловича Кузнецова, имя которого ему было известно. Надеюсь, что мне всё же удастся исполнить свое обещание…
Бережно храню книжечку «Таруса», написанную И.Я. Бодровым, и подаренную нам с супругой, с необычной надписью: «Особый пропуск. Дан сий Нине и Севе на право входа в святая святых русской природы Ильинский омут (прозрачный и чертов). Без завязывания глаз и приведения к присяге. Основание: еле заметная любовь к Оке, Тарусе, природе. Хранитель Ильинского омута И. Бодров. 3.4.66г.».
В ноябре 2002 года я послал Ивану Яковлевичу письмо: «г. Таруса. И.Я. Бодрову». – В надежде, что оно найдет своего адресата. К сожалению, ответа я не получил. В писательской библиотеке мне сообщили, что он жив, но побаливает…

1990 год. Позади многочисленные экспедиции, учеба на геологическом факультете и факультете журналистики Московского университета, работа корреспондентом газеты «Дружба» в Университете дружбы народов имени Патриса Лумумбы (теперь Российский университет дружбы народов) и преподавание будущим журналистам-международникам и, наконец (после многолетнего сотрудничества), штатная должность в советско-болгарском журнале «Дружба», с 1991 года – «Россияне», где я заведую отделом литературы и искусства. Специфика творческой работы обязывает находиться, по возможности, в фарватере современных литературных течений. И мне приходится чаще бывать в библиотеках, книжных магазинах и развалах. И вот однажды, на одном из таких книжных развалов, я обнаружил «ВОСПОМИНАНИЯ» Цветаевой Анастасии Ивановны, и понял: «А ведь не случайно судьба вела меня с детства по местам, так или иначе связанным с этим семейством!».
На первой же странице, которая мне попалась, прочитал: «Поворот дороги, мостик, кусты высокие – ива, низкие – ежевика. Влево (лицом к Оке) – Таруса, вправо – отлогий холм, где за березами-тополями не видно – наш дом. Впереди – Ока.
Я стою, и мои четырнадцать (а пятнадцать – уже куковали? нет? Был уж не апрель месяц, май?) – иволгой заливались в лесу»…
Так входила в мою жизнь своими воспоминаниями еще одна Цветаева – Анастасия Ивановна… Это был праздник. Читал я с упоением, порою откладывая на неопределенное время, чтобы растянуть удовольствие и осмыслить, по-настоящему вникнуть в имена и названия мест, – особенно московские, с которыми была, в той или иной степени, связана жизнь и моей

многочисленной родни.

Чуть позже на книге «Воспоминаний» появится теплая надпись: «Милому Всеволоду Михайловичу Кузнецову – историю семьи Цветаевых, жившей в очень старой России. С пожеланием прочного семейного счастья и любимой работы. Анастасия Цветаева, на 97 году. 17.1.91.».
Желание встретиться с автором пришло как-то само собою. Набравшись смелости, позвонил, благо справочник членов Союза писателей был под рукой.
Мягкий доброжелательный голос сразу же расположил к себе, подал надежду на встречу. Но встречаться я не спешил – надо было внутренне подготовить себя. И вот этот день настал. День 17 января 1991 года (Анастасия Ивановна считала эту дату – Собор 70-ти апостолов – счастливой, как для себя, так и для героини своего романа «Аmor»).
12 часов дня. Медленно, чтобы не разорвалось от волнения сердце, поднимаюсь на третий этаж дома по Большой Спасской улице (когда-то я ходил по ней, в «суровые времена», в ломбард, находящийся чуть поодаль). Звоню. Дверь открывает сама Анастасия Ивановна и любезно предлагает раздеться и пройти в кухню, откуда доносится соблазнительный запах пирожков, – попить  чайку.
Первое, что мне бросилось в глаза, – удивительное сходство хозяйки с моей бабушкой, Верой Владимировной Кузнецовой, урожденной Усковой: и чертами лица, и фигуркой, и удивительным свойством располагать к себе…
За столом, на диване, двое молодых людей: Александр Ковальджи и Лилия Газизова, из Казани, позднее – выпускница Литературного института имени А.М. Горького и автор нашего журнала «Россияне». Талантливую поэтессу напутствовали Анастасия Ивановна Цветаева и Евгения Филипповна Кунина. Совсем недавно, в «Литературной газете», от 6.12.2005 года, сообщалось, что в Казани, в Татарском книжном издательстве, вышла антология русской поэзии Казани, под названием: «Как время катится в Казани золотое». Составитель – Л.Газизова…
… Откровенно говоря, я заранее не готовил ни речей, ни вопросов, и поначалу, слегка растерялся, смутился, но увидав на стенах календари с изображением кошек, невольно воскликнул: «Ух, какая прелесть!».

– Вы любите кошечек? – спросила вкрадчиво Анастасия Ивановна.
– Обожаю! – искренне ответил я.
– Ну, тогда нам есть о чём с Вами поговорить – лукаво заметила она. – А сейчас, попейте-ка чайку, – вот тут всё на столе.

Я тоже извлек из сумки какую-то снедь и положил на тарелочку.

– А Вы знаете, Всеволод Михайлович, продолжая «кошачью» тему, заговорила Анастасия Ивановна, – архиепископ Саратовский и Волгоградский Пимен также очень любит кошечек. Я ему недавно послала свою книжку «Моя Сибирь» – там много есть о них…

Забегая вперед скажу, что такая книжечка имеется и у меня, с дарственной автора: «Всеволоду Михайловичу Кузнецову на добрую память о Моей Сибири… С добрыми пожеланиями. Анастасия Цветаева. 97 лет. 24.1.92г.».
После чаепития мы прошли в комнату, служащую и гостиной, и рабочим кабинетом хозяйки – в её святая святых, в её – обитель.
Портреты, портреты, портреты – лица близких, дорогих сердцу людей, многие – легко узнаваемы. Конечно, я бы с превеликим удовольствием внимательно всё оглядел и расспросил хозяюшку, но сердце подсказало иную форму поведения, – по возможности никакого профессионального любопытства – в гости пришел не журналист, а просто человек, коренной московский житель (по документам – в 10-м поколении), пришёл, чтобы слегка прикоснуться к «живому прошлому», связать воедино время – в котором, где-то неподалеку с Цветаевыми жила и его родня, и пути их, – я это знаю, – пересекались. Славная Анастасия Ивановна усадила меня в старенькое кресло, а сама подошла к балкону и приоткрыла дверь: «Вы не боитесь холода?»

– Что Вы, – ответил я бодро. – Я – человек закалённый…
– А я вот уже 24 года езжу в Эстонию, в Пюхтицкий монастырь, и окунаюсь в холодный источник. Не знаю, как сейчас, – сумеет ли президент договориться с эстонскими властями…

И затем она рассказала мне историю монастыря…
А на балконе ворковали голуби, которые хорошо знали свою кормилицу. Анастасия Ивановна отламывала кусочки хлеба и, мурлыча какую-то песенку, кидала их птицам: «Гули, гули, гули!». Затем она подошла к столу и присела рядышком со мной, внимательно вглядываясь в моё лицо и прислушиваясь к словам…

Во время беседы с Анастасией Ивановной меня беспокоило лишь одно обстоятельство, – что я слишком засиделся, для первого раза, и не пора ли, и честь знать. И я сказал ей об этом. Но моя милая собеседница тут же возразила: «Ведь, Вы же заняты, Всеволод Михайлович, – наверное у Вас в редакции много работы, да и семейные обязанности… Когда мы теперь увидимся…».

… Перед моим уходом Анастасия Ивановна достала, видавшую виды, маленькую записную книжечку, попросила у меня ручку, и записала мои координаты. Я и по сей день храню эту металлическую, витую, необычной формы ручку. И, как мне показалось, взяла она её у меня не потому, что не было своей. А лишь для того, чтобы передать другому всю теплоту своего сердца, своей души. Она сама открыла мне дверь, перекрестив на прощанье, и пожелав успехов.
Я не помню, как добрался до редакции. Ещё и ещё раз вспоминал мельчайшие детали нашего разговора (наверное, вот так попадают под колеса транспорта), и всё больше утверждался в том, что наша встреча была, как бы, предопределена Свыше – ведь, неспроста же были: и Казань, и Елабуга, и Таруса… Думал ли я тогда, гадал ли? – Конечно же, нет…
Я почти бежал, торопясь к коллегам по работе, – не терпелось сообщить им, что Анастасия Ивановна с удовольствием предоставит в наше распоряжение очерки и рассказы. Забегая вперед, скажу, что благодаря нашему творческому содружеству, на страницах журнала «Россияне», бывшего советско-болгарского журнала «Дружба», где я теперь заведовал отделом литературы и искусства, появились уникальные материалы, связанные с именами Анастасии и Марины Цветаевых, с именами их друзей, которым мы охотно предоставили свои страницы. А литературный секретарь, редактор и друг Анастасии Ивановны Станислав Артурович Айдинян стал и нашим другом и постоянным автором журнала.

… Через три дня после своего первого визита я отправил Анастасии Ивановне письмо, в котором делился своими чувствами: «… всё ещё нахожусь под впечатлением встречи с Вами. Спасибо Вам! До этого я восхищался двумя женщинами – М.С. Шагинян и моей тетушкой, Наталией Павловной, которая очень много пережила – раннюю смерть мужа и двоих сыновей. Но до последних дней, будучи прикованной к постели, читала «Московские новости», на английском, со словариком. Было ей 86 лет.
И вот теперь встреча с Вами… Оказалось, что и для меня тоже, число 17 – счастливое – я был Вашим гостем. А когда вышел на улицу, то заметил, что света стало больше и воздуха. В этот день написал три стихотворения. Одно из них (verslibre) посвящаю Вам. –

Одни замыкаются в себе,
чтобы спасти свою душу.
Другие спешат в Храм Божий,
чтобы очистить её от грехов.
А я пришёл к Вам –
Воскресшей
и Воскрешающей
души людские,
заблудших…

Да хранит Вас Господь!»

--------------------------------------------------------------

Заканчивается большой очерк В.М. Кузнецова такими словами: «…Всё начиналось тогда, 17 января 1991 года, с «милых кошечек»… Нет, пожалуй, все начиналось в незапамятные времена – по воле Провидения».

И как ни волей Провидения назвать тот факт, что письмо Всеволода Михайловича мы получили 15 марта – именно в тот день, когда забрали из типографии новую книгу, изданную музеем Анастасии Цветаевой, под названием «Цветаевские кошки»!

 

Блестящий Юрий Поминов

 

          Прочитана и перевёрнута последняя страница третьего,  дополненного издания книги «Блёстки» Почётного журналиста, писателя и публициста Юрия Дмитриевича Поминова. И первое, что хочется воскликнуть: «Поминова нельзя читать на ночь!» Почему? Да потому что!..

 Отдельные его миниатюры настолько «миниатюрны», что, незаметно «нанизывая» их одну на другую, вы рискуете оторвать свой взор от поминовского узора только ближе к утру. И хорошо, что вам в этот день некуда спешить: отоспитесь днём!

Или, зацепившись за знакомое слово, начинаете невольно сравнивать своё, недавно «выродившееся» детище, с тем, что прочёл у мэтра… Слово «мат», например, в «Как отец заговорил». И снова – бессонная ночь обеспечена… Да, велика сила русского мата! Если не только в Украине, но и в Сибири дети, не желающие  долго разговаривать, неожиданно ошарашивают родителей «певучей» русской речью. И это служит отправным толчком их речевому развитию.

Или слово «солнце» в зарисовке «Ощущение гармонии», которая приходит почему-то на просёлочных дорогах и только весной и летом (мои «Тринадцать километров»).

Или «Маска»… Здесь на мучительный вопрос автора: «Интересно было бы посмотреть – снимает ли она эту маску дома?» - героиня моей «Маски» ответила бы «нет»: «…Надела маску, не снимай! Носи её в гостях и дома…».

А ещё начинаешь вступать в диалог с автором, после его вопроса: «Что это ты искривалась, как середа на пятницу?». Доказывая, что слышала эту фразу с самого детства, когда мама была чем-то недовольна. Но произносилась она только в тесном семейном кругу и в общество не выносилась.

Или богатая фантазия начинает усиленно предлагать всевозможные ответы на вопрос в «Трансформации»: «Интересно, что говорил после своим подчинённым бригадир?», - и начинаешь смеяться. А если сюда присовокупить «Я тут сидел!» или «Надоел!», гомерический смех обеспечен. … Какой уж тут сон!

Столкнувшись же с заголовком «Так это было» уже конкретно теряешь сон, мучаясь то ли от радости, то ли от тревоги: ведь твоя недавно «испечённая» книга близка по названию («Всё это было…»). Успокаиваешься далеко за полночь: «Так у Поминова одна эта глава больше, чем твоя книга…», - и спокойно засыпаешь.

Нельзя Поминова читать на ночь! Ну нельзя! Слишком много находишь соответствий в жизни, казалось бы, его одному конкретно обозначанному герою. Как, например, в «Одну реку вошедший дважды». Уж какой сон после его слов: «Словом, голыми руками такого не взять – широко образован. Во всех смыслах подкован, любому оратору фору даст. Правда, члены бюро опять загрустили: иные из его заседаний стали превращаться в откровения…, напоминающие театр одного актёра…».

Или зарисовка «Поручение». Мучайся теперь… Когда из всех лидеров российских демократов твои познания остановились только на Владимире Жириновском. Здесь уже срабатывает чисто женское любопытство: «Он-не он?»…

А то вдруг начинаешь «пробовать на зуб» «Родимые пятна происхождения»: «…бывает, ни среда, ни образование…не могут изменить коренных свойств человеческой натуры…, про которых у нас говорили: да она такая – от семерых отбрехалась!» или, как удары кнута - выведенная «Психология очереди». И получается, как не крути, прав маэстро!

Юрий Поминов раскрывает вдумчивому читателю много «Секретов». И снова в ночной тиши, под стук неустанного будильника, мысли бабочками порхают в воспоминаниях, сравнениях, анализе прожитого… Удивительным образом переплетаются невидимые человеческие нити: живём в разных ипостасях, в разных «весовых» категориях, на разных, кажется, «планетах», а «Блёстки» разноплановых событий, как кольцо Юпитера, притягиваются к личности автора. И он уже – центр, сумевший «увидеть, услышать, отправить» дальше: нам с вами. И лишают сна «Родственные души», «Зависть», «Вася, шо ты наробыв?!», «Не тебе плачу!», «Секрет успеха», «Поэт – как путевой обходчик», «Стабилизация», «Это мы!» и другие.

И бальзамом на душу проливается глава «Встречи с чудом». Как колыбельные песни звучат «Мелодия дождя»,  «Сила жизни», «Очищение»:

- Такое случается, наверное, с каждым. 

И невольно остаётся в тайниках памяти,

Чтобы отозваться тихой радостью

Или щемящей грустью.

И делает нас добрее к людям,

Лучше и чище…

 

Людмила Коняхина, член Союза журналистов Казахстана

 

 

 

Ура-ура! Вышла в свет наша новая книжка!

Каждый, кто хоть немного знаком с творчеством и биографией замечательной русской писательницы Анастасии Ивановны Цветаевой, знает, насколько она любила животных, по особому трепетно относилась к ним. Животным посвящена целая книга рассказов А. Цветаевой «Непостижимые», вышедшая в Москве в 1992 году и давно ставшая библиографической редкостью. В павлодарском Цветаевском музее хранится немало фотографий, где Анастасия Ивановна и члены её семьи запечатлены с любимыми ими кошками и собаками. И вот родилась мысль – собрать, насколько это возможно, все фотографии Цветаевых-Трухачёвых с кошками, дополнить их рассказами А.И. Цветаевой и отрывками из других произведений. И выстроить всё это в хронологическом порядке, чтобы читатель смог проследить биографию писательницы.

В книгу вошли рассказы А. Цветаевой «Драгоценный кот», «Кот Вася», «Катус» (неоконченный, рукопись хранится в Павлодаре), «Цапа, Вася и Том-Том», «Рассказ о коте»; многочисленные отрывки из «Воспоминаний», романа «Amor», повести «Моя Сибирь» и других произведений.

Немало труда вложили в этот проект сотрудники музея Анастасии Цветаевой! Всем спасибо за энтузиазм, неравнодушие и вдохновение!

Предисловие к книге-альбому написала О.А. Трухачёва.

Мы очень благодарны Ольге Андреевне за то, что она, как наследница авторских прав на произведения А.И. Цветаевой, дала нам разрешение на их публикацию; предоставила много уникальных фотографий из семейного архива; оказала материальную помощь в издании книги.

Спасибо Ольге Андреевне и за предоставление современных семейных снимков, доказывающих, что потомки Анастасии Ивановны, как и она сама, «безумно любят животных»…

 

Музей Анастасии Цветаевой выражает благодарность коллегам – мемориальному Дому-музею Марины Цветаевой в Болшеве и литературно-художественному музею Марины и Анастасии Цветаевых в Александрове за предоставление ряда редких фотографий. Мы благодарны друзьям музея Станиславу Айдиняну, Ирине Карташевской, Эльвире Калашниковой за помощь в составлении книги-альбома!

Мы благодарны типографии ИП «Сытин А.А.» за оперативную и качественную работу, а дизайнеру Юлии Лаптевой – за творческое и неравнодушное отношение к этому проекту!

Начинается текст книги с первых упоминаний о кошках из книги «Воспоминания», а завершается сборник «блоком памяти» –  это отзывы юных читателей о рассказах А. Цветаевой о животных и детские рисунки, стихи о кошках павлодарских поэтесс Е. Игнатовской и Л. Бевз, песни Г. Чистяковой и Г. Юнеман, а также фотографии членов Славянского центра с кошками. Мы тоже любим животных и продолжаем Цветаевские традиции!

Хочется верить, что будущие читатели книги-альбома заинтересуются этим проектом, смогут проследить биографию писательницы, открыть для себя характер, привязанности, жизненные приоритеты Анастасии Ивановны Цветаевой. И, конечно, восхититься силой любви, которую испытывала Анастасия Ивановна ко всему живому!

О презентации книги-альбома «Цветаевские кошки» сообщим дополнительно! Каждому участнику проекта будет вручен авторский экземпляр. А все желающие могут приобрести книгу-альбом в книжном магазине "Эврика" (ул. Сатпаева, 35).

Фотография, сделанная А.И. Цветаевой.

Знакомьтесь: Валентина Павловна Солдаткина, член Республиканской АНК; руководитель Аксуского отделения Славянского культурного центра Павлодарской области. Почётный гражданин г. Аксу.

 Валентина Павловна, Вам очень захотелось рассказать об Анатолии Сосницком. Почему именно о нём?

Анатолий Сосницкий - человек известный в городе Аксу Павлодарской области. Он - ветеран труда, педагог, самобытный художник пишет ещё и талантливые стихи.        

Расскажите нашим читателям о нём подробнее.

Автобиография этого замечательного человека лаконична и скромна, как и сам Анатолий Кондратьевич. Родился он 14 июня 1949 года в посёлке Долинка Карагандинской области в семье фронтовика Сосницкого Кондрата Даниловича и Сосницкой Ольги Абрамовны, участницы Сталинградской битвы. До 1964 года семья проживала в посёлке Саракташ Оренбургской области. Затем переехали в Казахстан, в посёлок Малая Сарань Карагандинской области. Здесь он, окончив в 1966 году с золотой медалью школу, поступил в Карагандинский педагогический институт. Получив специальность учителя математики, устроился на работу в школу №17 города Сарани. В копилке его трудовой биографии - преподавание в строительном ГПТУ. Затем в Карагандинском химико-технологическом техникуме, где ему, как преподавателю электротехнических дисциплин, присвоили высшую категорию. Проработал в техникуме 13 лет. Создал собственную систему развивающего обучения на основе изобретательских задач.

Когда Анатолий Кондратьевич оказался в Аксу?

В 1995 году он со всей семьёй: с женой, тоже педагогом, и двумя сыновьями, - переехал в наш город, где на заводе ферросплавов проработал в должности слесаря по КИПиА 18 лет. Успешно занимался рационализаторством. Одно рацпредложение особенно памятно для него. Это был прибор для одновременной проверки восьми датчиков ЕН-100 для измерения концентрации угарного газа в воздухе. В год оно давало экономический эффект в один миллион тенге. С 2013 года вышел на заслуженный отдых. Будучи на пенсии Анатолий Кондратьевич увлёкся живописью.

Наверное, это не случайно?

Думаю, что не случайно. Интерес к живописи проявился у него в школьном возрасте, когда посещал кружок изобразительного искусства, который вёл художник-профессионал Владимир Фёдорович Морозов. С большой любовью вспоминает Анатолий Кондратьевич своего Учителя.

Когда жители Аксу смогли увидеть работы Сосницкого-художника?

Первый свой этюд Анатолий Кондратьевич представил на выставке изобразительного искусства, которая проводилась на Аксуском заводе ферросплавов, и получил за него приз. Эта победа воодушевила его. Появилась его стихотворная строфа:

 - Туманная Планида прояснилась,

   Душа моя к искусству устремилась.

   Что делать на досуге, стало ясно.

   Ну да, решил писать картины маслом.

Ваш земляк – личность разносторонняя…

Находясь на заслуженном отдыхе, Анатолий Кондратьевич пишет стихи, занимается живописью, участвует в выставках, в шахматных турнирах, где неоднократно добивается успехов. В его арсенале за победы в областных турнирах имеются две бронзовые, три серебряные и две золотые медали. Попробовал себя и на поприще скульптуры. И всегда своё мастерство сопровождает рифмованными строками:

- Попробовал скульптурой я заняться.

 Бюсты, барельефы стали получаться.

 Каждый художник делает это:

 Фантазией кистью создаёт планету.

 Сначала пейзажи, потом портреты.

 Позже освоил картины с сюжетом.

Давно ли является членом Вашего Клуба любителей поэзии?

Анатолий Кондратьевич со своей супругой Верой Ивановной в течение 5 лет является участником Клуба любителей поэзии "Родники", руководимым Ниной Прокопьевной Никитиной. Действует Клуб при нашем Аксуском отделении Славянского культурного центра АНК Павлодарского региона (СКЦ в 2021 году отмечает своё 25-летие, - прим. автора).

Супруги Сосницкие являются активными участниками почти всех общественно-значимых мероприятий в городе Аксу…

Вместе с членами поэтического Клуба они участвуют не только во всех мероприятиях, проводимых городскими библиотекой, музеем, учебными заведениями, но и выезжают в сельские регионы г. Аксу, а также г. Экибастуза. Печатаются в местной газете «Новый путь».

Знакомы ли Вы с его творческими планами?

Отчасти. Знаю только, что он поставил себе задачу написать портреты всех членов нашего поэтического Клуба, и почти завершил свой замысел.

Валентина Павловна, как Вы можете охарактеризовать Сосницкого-человека?

У Анатолия Кондратьевича очень добрая душа, покладистый характер. Он является интересным собеседником, интеллигентным человеком, обладающим глубокими знаниями во многих сферах жизни. Он щедро одаривает своими работами друзей, коллег по творчеству, членов нашего поэтического Клуба. Мы все гордимся дружбой с этим прекрасным человеком, знакомством с его творчеством. Было бы таких людей побольше, и жизнь стала бы светлее, чище и добрее."Наша жизнь даётся нам не для забавы", - эти слова из его стихотворения. Так он мыслит, так живёт.

Интервью взяла Людмила Коняхина, член Союза журналистов Казахстана

 

 

 

 

10 марта в музее Анастасии Цветаевой состоялась встреча «Жизнь-служение», посвящённая 95-летию известного литературоведа, цветаеведа, исследователя творческого наследия А.С. Эфрон –  Руфи Борисовны ВАЛЬБЕ (1925-2012).

Это было совместное мероприятие павлодарского музея с литературно-художественным музеем Марины и Анастасии Цветаевых г. Александрова (Владимирская область РФ). Учёный секретарь Александровского музея Эльвира Борисовна Калашникова не только предоставила обширную информацию о Р.Б. Вальбе, но и прислала пять видеороликов с рассказом о жизни и деятельности Руфи Борисовны, об её участии в цветаевских конференциях и научных чтениях, о своих встречах с ней и личной дружбе. Было показано большое количество фотографий, которые без преувеличения можно назвать эксклюзивными. Эльвира Борисовна обратилась с приветственным словом к павлодарцам:

Председатель Славянского центра Т.И. Кузина подчеркнула, как важно сохранять в памяти имена тех, кто внёс неоценимый вклад в развитие культуры, чья жизнь поистине стала служением высоким идеалам бескорыстия и добра. Татьяна Ивановна сказала слова благодарности музею Марины и Анастасии Цветаевых в Александрове и лично Э.Б. Калашниковой за многолетнее творческое содружество с нашим музеем. Благодаря этой дружбе павлодарцы узнают столько нового и интересного, открывают для себя новые грани творчества талантливой семьи Цветаевых-Эфрон-Трухачёвых…

Прозвучали слова младшей внучки А.И. Цветаевой Ольги Андреевны Трухачёвой, которая, узнав о готовящемся мероприятии, тоже вспомнила свои встречи с Р.Б. Вальбе:

 «…Мы с ней говорили часами о семье. Иногда подвозили ее с Сашей (муж О. Трухачёвой А. Малчик – О.Г.) домой после Цветаевских вечеров. Она очень трепетно относилась к памяти  тёти Али. И скрупулезно разбирала документы. Я ей давала сведения о папе.
   Помню, когда я выступала в Болшево на конференции в год папиного 90-летия, Руфь Борисовна (увидев фото папы на экране) очень грозно мне сказала: «Смотри, не ошибись ни в чем, я ВСЁ знаю!», я улыбнулась и ответила, что постараюсь и что не боюсь её… И всё-таки она была строгим судьёй. Руфь Борисовна как раз закончила работу над книгой о т. Але, а на слайдах (я показывала их в Павлодаре) были фото папы и т. Али вместе. После моего выступления была тишина в зале, а потом Руфь Борисовна громко сказала, что я молодец, что ничего не упустила и нигде не ошиблась. И что вообще она не ожидала такого выступления. Сидела с прямой спиной, строгая, в первом ряду.

   Она всегда интересовалась датами, говорила, что всё должно быть четко. Очень много они с Сашей говорили о Санкт-Петербурге. Руфь Борисовна жила в доме 26/28 на Кировском проспекте. Дом прямо напротив бывшего лицея, где была Сашина школа, и с первого по восьмой класс Саша там учился. Несколько друзей Саши по школе жили в этом же доме. И у Саши и Руфь Борисовны было много тем для разговоров…»

   С большим интересом посмотрели присутствующие видеоматериал, предоставленный Э.Б. Калашниковой:

Таруса, у могилы А.С. Эфрон

Последняя фотография Р.Б. Вальбе

  

 

Р.Б. Вальбе родилась в Одессе, в 1930 году семья переехала в Ленинград. Ее отец, Борис Соломонович Вальбе (1889-1966) – известный литературовед, критик, автор книг, посвящённых жизни и творчеству Джона Рида (1930), Николая Помяловского (1936, серия «Жизнь замечательных людей»), многих статей о русских классиках… Во время блокады в Ленинграде умерла мать Руфи Борисовны, отец с тяжёлой формой дистрофии был вывезен в Москву. Сама Руфь была в это время в детском лагере на Каме, куда отправили детей писателей. Потом отец забрал её из Краснокамска.Руфь  поступила на филфак Московского университета. Вот как рассказывала она об этом времени в интервью Ирине Чайковской в августе 2009 года:

«…Я была в это время одержима поэзией и художественным словом. А папа в молодости, в общежитии Дома ученых, познакомился со знаменитым впоследствии чтецом Дмитрием Журавлевым… Папа, увидев его через 10 лет, в 1943 году, рассказал о своей "девочке", которая сходит с ума от театра, и предложил ее послушать. Дмитрий Николаевич увлекся моими "данными" и сказал, что мне необходимо познакомиться с его режиссером, Елизаветой Яковлевной Эфрон. Ее именем были подписаны все программы Журавлева…»

Вот так Руфь Борисовна попала в семью Эфронов… И осталась навсегда.

Ещё фрагмент интервью:

«— Я пришла к Елизавете Яковлевне 31 августа 1943 года. Мне было 18 лет, и я только что поступила в Московский университет. О дальнейшем пишет Дмитрий Николаевич Журавлев в своей книге "Жизнь — искусство встречи". Если хотите, я покажу вам отрывок.

— Конечно.

— "…постепенно занятия (с Е.Я.Эфрон) перешли в дружбу. Руфь стала одним из самых близких друзей этого дома. Будучи человеком незаурядным, талантливым, страшно любящим и великолепно знающим литературу, человеком определенного требовательного взгляда на искусство, Руфь работала как литературовед, параллельно занималась художественным чтением. С каждым годом участие ее в жизни Елизаветы Яковлевны и Зинаиды Митрофановны усиливалось. Наступила пора, когда Руфь, отказавшись от многого в своей жизни, посвятила ее целиком заботам о них, стареющих, угасающих... Обе они скончались на ее руках. Редко в жизни встречается такая преданная и самоотверженная любовь".

     Многие годы Руфь Борисовна  работала в архивах Москвы, Ленинграда, Вильнюса. Итогом этой работы явились публикации эпистолярного наследия А.С. Эфрон, составленные и прокомментированные Р.Б. Вальбе, в журналах «Нева»(1989 №4-6, 2003 №3-4) и «Новый мир»(1993 №3). Впервые в журнале «Новый мир» (2000 №1) ею был опубликован блок стихотворений А.С. Эфрон. Вышла книга, построенная на архивных материалах: А. Эфрон «А душа не тонет...» Письма 1943-1975. Воспоминания (М., 1996). Это издание есть в нашем музее:

В 2003 году был выпущен альбом Ариадны Эфрон «Рисунок. Акварель. Гравюра». В 2008 году вышло трёхтомное издание: Ариадна Эфрон «История жизни, история души...» – наиболее полное собрание эпистолярного, мемуарного, стихотворного и переводческого труда А. Эфрон (составление, подготовка текста, подготовка иллюстраций, примечания – Р.Б. Вальбе.)  О трёхтомнике, который подарила нашему музею Мунира Мухаммеджановна Уразова (Москва) рассказывала О. Григорьева:

Звучали стихи Ариадны Эфрон, отрывки из её писем, в том числе и Анастасии Ивановне Цветаевой.

 

В нашем музее есть дорогая для нас фотография А. Эфрон, которая висела в комнате А.И. Цветаевой (подарок Ольги Трухачёвой):

Будем хранить память об ушедших и беречь тех, кто рядом с нами!

 

 

Милые женщины, с наступающим праздником вас! Будьте здоровы и счастливы!

Предлагаю для прочтения стихи семьи Бевз. Самое дорогое для всех нас слово "мама". Давно мечтала опубликовать мамино стихотворение.

 

ГЕЛЕНА СТЕПАНОВА (БЕВЗ), 82 года

(дочерям Людмиле и Светлане)

                  

ЖИЗНЬ

 

С утра пораньше вдруг звонок

От дочери моей:

-Послушай, мама, мой стишок.

-Ну, прочитай скорей.

Свои стихи читает дочь,

И вспомнилось вдруг мне

Всё детство, брошенное в ночь

На проклятой войне.

Взрослеть пришлось не по годам,

Делянки: свёкла, лук.

Ходила в поле я всегда,

Потом спешила в клуб.

Там были лекции о том,

Что будем лучше жить…

Потом кружились в вальсе мы,

Не принимая лжи.

Была работа и семья,

Всё не бывает вечным.

И вот одна осталась я,

И время раны лечит.

А дочери мои…Они

Меня не забывают:

То навестят, то позвонят,

Здоровья пожелают.

Спасибо, дочери родные

За то, что есть вы у меня.

Пусть ваши дети, мои внуки,

К вам точно так любовь хранят.

 

 МАМЕ

 

Мама, мама! Мамочка! Мамуля!

Как тебя, родная, не любить?

Даже взрослой о тебе грущу я.

Дай нам  Бог подольше вместе быть!

 

Жизнь прошла, вернее, пробежала…

Дух силён, но силы уж не те.

Ты прости, что так смеёмся мало,

Подходя к намеченной черте.

 

Не грусти, что дети разлетелись

По своим построенным домам..

Ни дождю, ни буре, ни метели

Сердце материнское не дам! 

 

МАМА УЧИТ

(из речи 7-летнего Рами)

 

- Маму убедить непросто:

То не так, и так не эдак.

И на все мои вопросы

У неё свои ответы.

 

Не поймёт, что в луже прыгать

Нет занятья интересней.

И по крыше с другом бегать,

Не поймёт, зачем, хоть тресни!

 

Если в новой я футболке

На заборе вдруг повисну,

Обеспечен в доме угол,

Стой сыночек хоть до тризны.

 

С мамой спорить невозможно.

У неё на всё ответы,

Даже если осторожно

Под подушкой ешь конфеты.

 

От рассвета до заката

Учит всех, ну просто драма!

Я хочу быть адвокатом

Убедить чтоб в споре маму. 

 

 

 

 

   В начале этого года фонд нашего музея А. Цветаевой пополнился книгами, которые прислала из Москвы Ирина Дмитриевна Карташевская. И среди этих изданий по особому дорог нам двухтомник стихов и переводов Евгении Филипповны Куниной (1898-1997), близкой подруги А.И. Цветаевой. Двухтомник «Столетие открытий» вышел в свет в этом, 2021 году, в Москве, в издательстве «Юрайт» под редакцией М.М. Кунина. Особенно приятно, что в книгу вошло стихотворение, рукопись которого хранится в Павлодаре (памяти известного литературоведа, академика А.И. Белецкого), и Михаил Кунин во вступительном слове выражает благодарность павлодарскому музею Анастасии Цветаевой за предоставление этого материала.

«Andante cantabile» (ПамятиА.И. Белецкого)

…Пусть и чувства простыли, и мысль оскудела.

Дух, что в каждом до срока сокрыт,

Из души одряхлевшей, из бренного тела,

Как из клетки истлевшей,

                                                     на волю

                                                                      взлетит.

Евгения Кунина и Анастасия Цветаева. Снимок из фондов музея.

   И вот накануне первого весеннего праздника музей представил двухтомник «Столетие открытий» на заседании «Литературного клуба» библиотеки Славянского центра:

Как радостно бывает, когда открываешь для себя нового настоящего поэта! Когда твоё сердце начинает биться в унисон его строчкам, когда твои чувства сливаются с чувствами, выраженными в стихах… Когда понимаешь, что Душа поэзии – едина, просто проявляется она в разных людях и в разные времена. Поэтому нам совершенно неважно – пишет поэт сейчас или его земной оболочки уже не существует. Сохранилась его душа – значит, он живёт. А всё же, чтобы узнать об этом, нужно нечто материальное – по крайней мере, сборник стихов (хотя, конечно, сейчас множество авторов существует и виртуально – в сети, но лично мне нужна Книга).

   Такое открытие поэта произошло, когда племянник Евгении Филипповны Куниной – Михаил Михайлович Кунин собрал всё написанное ею за долгую жизнь и выпустил в серии «Памятники литературы» двухтомник под названием «Столетие открытий» (стихи и переводы). Колоссальную работу по подготовке сборника проделали И.Н. Ентальцева (автор концепции) и Т.Е. Попова (составитель, корректор и расшифровщик огромного количества текстов).

 

   А. Цветаева в предисловии ещё к первому сборнику Е. Куниной писала, что главным выражением жизни автора, «её радости, её личности была и остаётся поэзия».

   Нельзя сказать, что я не знала о Евгении Куниной как о поэте. Конечно, знала. Хотя в нашем музее Анастасии Цветаевой она фигурирует больше всего как «подруга АЦ». И, конечно, все при имени Куниной вспоминают известный фильм Марины Голдовской «Мне 90 лет, ещё легка походка», где две милые старушки – Анастасия Ивановна и Евгения Филипповна беседуют в Переделкино… Я читала подборки стихотворений Е. Куниной в журналах и альманахах, но нельзя было по этим двум-трём стихам представить её творчество в полном объёме. И вот – долгожданный двухтомник!

   Иосиф Бродский писал об одном из лучших поэтов современности Александре Кушнере: « Поэзия суть существование души, ищущее себе выхода в языке, и Александр Кушнер тот случай, когда душа обретает выход». Вот такое высокое существование души, «невероятно напряжённая душевная деятельность» есть в стихах Куниной.

   И если кто-то проведёт лингвистический анализ стихотворений и переводов Е. Куниной, изучит особенности языка автора и попробует определить ключевое слово в её произведениях, я уверена, что таким словом будет слово ДУША. Кстати, первый раздел двухтомника так и называется – «Отрочество души».

   Я проделала такой эксперимент – выбрала из двухтомника все строки, где встречается слово душа. Это значительный объём! Пусть такой подход можно посчитать за формалистический, но получился интересный срез творчества автора, определяющий его ценности, приоритеты, глубину понимания чувств и явлений. А такое подробное цитирование оправдано тем, что тираж двухтомника пока очень ограничен, и по этим цитатам читатели сайта смогут составить хотя бы общее впечатление о творчестве Е. Куниной. (Упускаю почти два десятка цитат со словом душа из переводов, опубликованных в двухтомнике).

   Конечно, слово душа в стихах Евгении Филипповны – ключевое для определения поэзии, вдохновения, творчества:

Поэзия – это «простая музыка души»

---

…Всё дань тебе, души моей оплот,

Поэзия, божественный завет.

---

     О минутах творчества:

Это счастье – это вдохновенье,

Это – то, чего душа желала.

---

…Тогда цветёт священное смятенье,

Тогда душе открыто всё на свете,

Всё жаждет ритма. И мгновенье это

Я именую словом «вдохновенье».

---

Душа поэзии не терпит

Надменной властности ума

---

Плести узор стиха из ничего, -

Точнее, из отсутствия чего-то,

Чего моей душе не достаёт.

---

Сбываясь, доверить душе оболочки

Цветенье блаженное самоотдачи.

---

В моей душе как будто говорят

Различных жизней пёстрые наречья…

---

В моей душе вскипает цепь созвучий,

Вскипает жемчуг – пена чудных снов…

---

К песне проснётся душа…

---

     Так же, проникая в глубины и тайны творчества, Кунина пишет не только о поэзии, но и о живописи, о музыке:

     В стихотворении «Надпись к портрету»: Душу проглядели… Он написал её, не понимая, что красками души признанье пишет…

     В стихотворении «Гравюра Утамаро» автор, описывая впечатления от гравюры японского художника, отмечает, что она оставила «отражения / На дне души, в глубинах глаз…»

---

     О музыке Баха:

И проясняется души основа –

Основа мироздания – любовь.

---

     В стихотворении «Памяти Н.А. Обуховой»:

На душе на миг спокойно стало –

Явь ушла под музыку в века.

---

     В первом томе большой раздел посвящён друзьям, коллегам по перу. Называется он «Никогда не скажу: уходите, друзья».

     В цикле стихов «Белле Ахмадулиной»:

И я Вас узнала, коснулась душой и глазами…

---

     В стихотворении «Олжасу Сулейменову»:

Прохладою степной и степью зноя

Мне омывало душу, как огнём…

---

     «Ларисе Васильевой»:

И вечная сила души молодой,

И счастье пребыть навсегда молодою!

---

     «Поэту» (Евгению Евтушенко)

Горел в душе у Вас пожар –

То небом было суждено…

---

     «Дружба» (Кришану Чандару, индийскому писателю)

Я в Индии их побывала душой…

---

     «Руфи Самариной»:

Моей душе родня,

Моих горей споручница,

Ты поняла б меня.

Привет тебе, попутчица!

---

     Поэтесса порой уверена в своих силах и творческом потенциале:

В расписной наряд не ряжусь

И души своей не ряжу.

Что умею, на что гожусь –

Неприкрашенным покажу.

     Порой самокритична:

Я музыку небес постигла слухом,

Но в глубь души её не вобрала…

---

Уйду – забудут облик мой,

Обычай и повадки.

А эхо – тень души живой –

Останется в тетрадке.

---

   И всё же, как она сама писала – «впотьмах не потеряв живую душу…», в сумрачные и нелёгкие, «непоэтические» времена Евгения Кунина смогла сохранить искренность и остроту восприятия, передать неповторимость и поэтичность этого мира.

     В стихотворении «Мир, люблю тебя! Блещущий, знойный…» поэтесса так обращается к нему:

Распахни же окно моё настежь,

Мир, целитель божественный мой,

И в июньском бушующем счастье

Запылённую душу омой.

---

     В стихотворениях Евгении Куниной о природе, о событиях, происходящих вокруг, тоже непременно присутствует слово душа. И это неудивительно – через свою душу поэт пропускает все впечатления, чтобы потом вылились они в стихотворные строки.

     «В душе моей печаль великая», –   пишет она в юношеском стихотворении 1915 года. И тут же: «Ты, осень, нега золотистая, / Покоем душу мне овей…»

     В стихотворении 1916 года о поезде: «Железным треском, трезвоном резким…» (кстати, какая прекрасная аллитерация, как замечательно эти ж…з…тр…тр…з… передают звуки начинающего движение поезда!) –  вроде бы вполне прозаическая картина! – два раза: «душа трепещет», «всё дальше душа стремится»

     А в этом стихотворении о море слово «душа» встречается трижды. Цитирую его целиком:

Море, отчизна тоскующих душ!

Дали небесно-свободной безбрежность,

Волн набегающих сонная нежность,

Туч отражённых бегущая тушь.

Крылья б душе моей! В выси лазурной

Мчаться, фантазии ветром дыша,

Чтобы не билась над собственной урной

Эта бескрылая птица – душа.

10 октября 1916

---

Моё колечко нежно берегу я: / Его алмаз – душа души моей… (о колечке, подаренном Евгении матерью к 16-летию)

---

Ветер – «льющий в душу блаженство»

---

     В стихотворении о «маленьком отряде» девушек-солдат, написанном 8 сентября 1917 года:

Они идут туда, где Бога

В душе людей смывает кровь…

…Душа клонится пред геройством

И застилают слёзы взгляд…

---

Но весна – проснулись два крыла.

Им взлетать пора, душе – кипеть.

---

И, первой свежести полна,

Всё так же в душу льётся

Та слишком ранняя весна,

Что юностью зовётся. (В апреле)

---

     Осеннее стихотворение, написанное в сентябре 1981 года в Коктебеле:

И день раздумчив, и душа,

Как будто ни о чём, о многом,

Каким-то по своим дорогам

Плывёт тихонько, не спеша. («Раздумчивые дни»)

---

И этот прощальный закат,

И тишь, и туманное небо

Так явно душе говорят

О смысле насущного хлеба. («Кясму, закат», посвящено А. Цветаевой)

---

     Ещё один закат («Таинственные северные зори»):

Как будто солнце ласковым приветом

Душе напомнит: Милость велика.

---

Коктебель – это счастие встреч в предзакатную пору души.

---

Осеннее унынье – от «бессилья души».

---

«Печален тлен заката. Пуста душа».

---

     Морской пейзаж в Кясму всегда даётся через призму душевных переживаний:

Где ширью и простором дышится / Душе и взгляду, вне границ…(«Тишина»)

Так, временную благодать /Господь душе дарует… («Ветра небесные летят…»)

Просвет меж туч, когда ненастье, / Всплеск слов, когда душа молчит («Так это было в знак прощанья!»)

---

Белая старость украдкой

Вошла. Потом осмелела –

Гнёт и ломает тело.

Сломит ли душу – вопрос!

---

     О том, что старит человека беда, которая «всё смяла, всё смыла в душе, как волна».

---

Размышляя о жизни и смерти, она пишет: «…смерть – это сон для тела, не для духа». И поэтому «душа и глазом не моргнёт, / Улетит и сверху всё увидит».

---

Но ведь жизни вот-вот обрывается нить

И душа охладела…

     Ну и, конечно, любовь! Как в этих строках обойтись без слова душа! Стихи Е. Куниной о любви передают все оттенки этого чувства, порой очень тонкие, неуловимые… Стихотворение «Письмо» можно считать классикой русской поэзии! Или вот эти строки о несостоявшейся дружбе-любви:

Бог с ней, с игрой! Но след остался,

Дурацкая печаль потери:

Как будто кто-то постучался,

А выйдешь – никого у двери… («Я отпустила дружбу нашу…»)

---

    Итак, строки о любви со словом душа.

     О любимом:

Души моей желанный посетитель…

---

Небо я в дар принести б Вам хотела!

Звёзды бы пели Вам, солнце б смеялось…

А принесла бы лишь малую малость –

Детскую душу и нежное тело.

---

Мой далёкий, неведомый, милый…

Путник, мимо прошедший, спеша

И не видя, что с странною силой

Вслед ему встрепенулась душа

---

     Мечтая о встрече с ним:

Тебе бы песни я свои сказала,

А ты мне душу отдал в дар свою…

---

     А вот характеристика любимого человека:

…Ум, поющий, как ручей в тиши,

В вечном одиночестве души.

---

Если «ожиданьем биться перестанет / Моя душа – что станется со мной?

---

В душе хранимый амулет…

---

Под стук шагов неспешно-гулкий / Душа душе несла привет.

     Из стихотворения «Бэла Азамату», посвящённого брату И.Ф. Кунину:

Душе – целительное зелье. / Опора дрогнувшей руке.

---

Не забывай душой сердечной / Названья нежного – сестра.

   Ещё о любви: лирическая героиня всё бы отдала «за шторм, бушующий в душе моей, / За счастье тонущего корабля…»

---

Какие тучи проплывали мимо / Души смятенной!

---

Нет, не любовь, но какая-то милая / Благость в душе – позабыть ли об этом?

---

И душа не обманется… / А у милого есть ли душа?

---

      В цикле «Сербскому побратиму»:

А в душе моей ты словно дома.

---

Делиться всем и душу класть за други…

---

Выпела, видно, я душу свою –

Выговорила друзьям.

---

И какие-то сердца лучи

Озаряют раскрытые души

---

На душе тяжело, как от счастья, -

Счастье тоже весомая вещь.

На душе отшумело ненастье,

А сменилось ли вёдром – Бог весть.

---

     Из раздела «Птенцы», посвящённого юным друзьям Е. Куниной:

И две души – в едином воплощенье…

---

Вы – сын его души. Вы – мой птенец…

---

И душ родство – иль это мало / Для тех, кто внутренне счастлив?

---

     Из стихотворений, посвящённых мужу Д.М. Чаплину:

Ты ввёл меня под тихий кров,

И душу мне покой наполнил.

---

Когда я вижу счастья свет

В глазах твоих, призыв любви –

Как загорается ответ

В моей душе, моей крови!

---

И куда б ни рвалась я душой –

Без тебя ничего мне не надо!

---

После его смерти:

Так душе былого счастья мало,

Так о нём горюешь каждый час.

---

И четвёртый тематический раздел я бы назвала душа о душе. Это стихи о самой душе и, прежде всего, вот это, довольно хорошо известное:

***

Дольше всего продержалась душа,

Всё-то ей чудится – жизнь хороша!

Всё-то ей люди до боли милы,

Всё-то ей солнце сияет из мглы.

 

Ум старика – поддаётся, скрипит,

Глохнет, немеет и подолгу спит;

Память – лохмотья, изъедена ткань –

Первая жалкая возрасту дань.

 

Тело? О теле и не говори –

Просит пощады у каждой зари.

Душу-голубку лелею в руках:

Пусть ей поётся в последних стихах.

---

Душе доступны чудеса…

---

Сразу станет душе моей весело,

Что жива для себя и других

---

И в миг душа забудет / Как сон, свой прежний мир…

---

…Бесконечности молюсь в душевных храмах / И Бессмертию души моей привет.

---

А в душе волною чистой / пламя юности струится.

---

И, нежного чувства полны,

Плещут нежно в тиши,

Словно ласка притихшей волны,

Волны души.

---

И душа, тосковавшая ране,

Ветру крыльями плещет, ликуя.

---

Душа же – той красы неписанной,

Что глубже красоты нас трогает.

---

На душе так тоскливо-тревожно…

---

И покоем грустным вновь душа объята…

---

Переливных снов душа полна

---

Наши души, стихшие от света

---

И сон далёкий и счастливый / Души младенческой моей.

---

В душе – ликующее пламя /Горит высоко и легко

---

Великой и мудрой наукой называет Кунина «молчанье созревающей души»

---

Пустой тоски, сухой, как трут, / С душой усталой – поединок.

---

А в тридцать – успокоенность души…

---

Никого не приманил «огонь, / Томящийся в глубокой глубине / Души, на дне её…»

---

…Что неизбежная могила

Душе прозревшей не страшна

---

Но ведь неба не дрогнула синь –

И душа не утратит богатства.

Богу слава. Аминь.

---

В цикле «Сербскому побратиму»: А в душе моей ты словно дома.

---

Но какая усталая лень

Оскудевшей душой овладела!

---

Так вот – моя душа,

Так вот – моё богатство.

---

В стихотворении «Столетие открытий», которое дало название всей книге, автор пишет: «Открыла, что душа способна бить / Ключами вдохновенья…»

И, наверное, это самое главное из открытий в её долгой жизни.

В стихотворении «Счастье» (Мише Кунину к 18-летию) Евгения Филипповна написала:

Счастье – в сердце твоём. Распахни его парус

Всем попутным ветрам и всем встречным сердцам,

Человечьей душе, побеждающей старость,

Верной высшей любви и её чудесам.

   Что может быть лучше такого пожелания молодому человеку, начинающему свой жизненный путь! И как мы теперь благодарны Михаилу Михайловичу Кунину за двухтомник Е. Куниной  – этот бесценный подарок для всех ценителей русской литературы!

   Не знаю, насколько религиозна была Евгения Филипповна, но её строки, посвящённые душе, очень созвучны словам многих православных молитв: «Не надейся, душе моя, на тленное богатство и на неправедное собрание, вся бо сия не веси кому оставивши, но возопий: помилуй мя, Христе Боже, недостойнаго… Помысли, душе моя, горький час смерти и страшный суд Творца твоего и Бога… Припади, душе моя, к Божией матери и помолися Той, есть бо скорая помощница кающимся, умолит Сына Христа Бога, и помилует мя, недостойнаго…» («Канон покаянный ко Господу нашему Иисусу Христу») Это отмечала и А.И. Цветаева, говоря о поздних стихах Куниной: «Придя к духовно-философскому чувствования мира, её душа обретает себя настоящую – ту, что всегда любила природу, людей и с детства носила в себе веру в Бога».

   Эпитафия на могиле Евгении Филипповны, обращённая к нам всем, ещё живущим,  звучит так: «А ты не горюй. Всё земное имеет конец. И всё бесконечно…!»

   Очень красиво и верно написала об Анастасии Ивановне Цветаевой и Евгении Филипповне Куниной дружившая с ними много лет музыкант и поэтесса из Челябинска Наталья Рубинская: «…Две девочки, маленькие, потом взрослеющие, каждая из которых прошла свою тяжкую и красивую судьбу, они в чём-то таинственно не выросли. В их скорлупке старчества бился живородящий источник вечной молодости – того первоэлемента бессмертия, который и сейчас не даёт привиться мысли, что их больше нет…»

   Понятно, что этот «живородящий источник»  – вечно молодая душа.

Ольга ГРИГОРЬЕВА.

 

 

   За окном был жуткий холод, бушевала метель, а галерея «Айна» павлодарской областной библиотеки расцвела яркими красками Италии! Здесь 25 февраля  состоялось открытие фотовыставки «Дорогами “Воспоминаний”. Цветаевские места Италии». Автор работ – известный фотомастер, наша землячка Татьяна Алексенко, которая живёт в Италии, но постоянно радует павлодарцев своими творческими проектами.  Татьяна – член FIAF (Итальянская Федерация фотографов и фотоассоциаций), автор методического пособия  «Фотография как инструмент развития речи» (на итальянском языке), она прекрасный журналист и переводчик, сотрудничает со многими итальянскими, российскими и казахстанскими изданиями. Куратор и участник многочисленных коллективных и персональных выставок, арт-проектов, биеннале в Казахстане, России, Италии, Германии, Таиланде и других странах.

Когда несколько лет назад Т. Алексенко побывала в музее писательницы Анастасии Цветаевой, который с 2013 года работает в Славянском культурном центре, павлодарские цветаевцы «заразили» её этой темой, рассказали о том, что в детстве в 1902-1903 годах сёстры Цветаевы жили в Италии. В книге А. Цветаевой «Воспоминания» этому времени посвящена целая глава.

 Анастасия Ивановна была в Италии трижды, второй раз – в юности, а в 1927 году по приглашению Максима Горького она ездила в Сорренто. География Цветаевских поездок обширна: Генуя, Рим, Флоренция, Венеция… Тогда на встрече в павлодарском музее А. Цветаевой и родилась идея-предложение: проехать по Цветаевским местам, запечатлеть их на фотоснимках.

   И вот летом 2020-го года, во время ослабления карантина, используя свой отпуск (и личные сбережения)  Татьяна с мужем-итальянцем совершили такое путешествие. Собран уникальный материал, сделаны сотни фотографий. 40 из них, размещённых на выставке, Т. Алексенко сопроводила цитатами из «Воспоминаний», что придало экспозиции особый смысл и информативность. Не будет преувеличением сказать, что выставка о Цветаевских местах Италии стала не только событием павлодарской культурной жизни, но и событием для всего цветаеведения.

   Председатель Славянского культурного центра Т.И. Кузина, открывая выставку, сказала о том, что организаторы посвятили её 30-летию Независимости Казахстана и 25-летию Славянского центра:

Т.С. Корешкова отметила, что это не только замечательный пример сотрудничества музея и фотомастера, но и пример необычного, творческого и плодотворного прочтения книги:

Известный фотохудожник Александр Пархоменко говорил о мастерстве и творческом почерке коллеги. Благодаря А.В. Пархоменко, члену Правления Славянского центра, были распечатаны фотографии Т. Алексенко, выпущены красочные буклеты.

Внук А.И. Цветаевой Геннадий Васильевич Зеленин выразил благодарность автору выставки от имени всей семьи Цветаевых-Трухачёвых за внимательное и бережное прочтение  «Воспоминаний», за уникальные фотоснимки, которые, несомненно, привлекут внимание посетителей выставки и к самой книге, и в целом к творчеству Анастасии Ивановны Цветаевой:

 

Для павлодарцев особенно дорого, что книгу, послужившую основой для фотовыставки, А. Цветаева начала писать именно в Павлодаре, в домике по улице Карла Маркса, приехав сюда в 1957 году. Главы о детстве в Италии писались, несомненно, здесь, и вот эти воспоминания воплотились в прекрасные фотографии и вернулись в наш город…

Выступает О. Григорьева

   Татьяна Алексенко подарила павлодарцам не только замечательную фотовыставку. Она привезла в музей Анастасии Цветаевой уникальные экспонаты: книгу на итальянском языке «Сердце», изданную в начале 19-го века (репринтное издание), которую читала в Италии юная Марина Цветаева; книгу-альбом «Нерви»  с автографом составителя, известного цветаеведа из Италии Августы Докукиной. Экспозицию музея пополнили удивительно красивые морские камешки с того самого места, где любили отдыхать Марина и Ася, а также фрагмент стены «Русского пансиона», где жили сёстры Цветаевы в начале 20-го века. В июле 2020 года в здании шёл капитальный ремонт, убирались внутренние старые стены, и Т. Алексенко оказалась, как говорится, в нужное время в нужном месте. Строители, увидев, с каким интересом она рассматривает и фотографирует бывший «Русский пансион» (сейчас частное владение), предложили ей взять кусочек стены, на которой ещё сохранилась краска столетней давности…

Из «Воспоминаний»: «…В Нерви мы едем завтра. Папа уже съездил туда, нашел пансион, где мы все будем жить, он называется “Pension Russe” («Русский пансион»); его хозяин – немец, с юности живущий в Италии; у нас будет квартира в четыре комнаты, во втором этаже, окнами в сад». Сейчас на здании – памятная доска о пребывании здесь в начале 20-го века талантливых сестёр Цветаевых.

   Татьяна Алексенко сказала в своём выступлении, что целью фотовыставки стало не только запечатление фактов и мест, связанных с путешествиями Цветаевых по Италии, но и передача общей атмосферы и эмоций, которые остались в памяти, и о которых с теплотой и ностальгией писала Анастасия Ивановна в своих мемуарах. Автор провела экскурсию по выставке, рассказав много интересных подробностей и особенностей съёмки.

   Действительно, фотографии зачастую передают эмоции, отражённые в «Воспоминаниях», и не только положительные. Один из снимков передаёт первую, «неудачную» встречу Марины и Аси с морем: кусочек воды, синеющий среди пышных крон деревьев.

«– Скоро будет море, дети, – сказал папа, хорошо знавший Италию, – глядите вон туда…

Мы прилипли к окнам. Сердце билось, заглушая стук поезда.

– Где, где?..

– Ну, вон, вон оно! Левее, неужели не видите?

– Это? – У кого-то, а вернее, что у обеих, это сказавших, пресекся обидой голос. Далеко и плоско, крошечно зажатая между каких-то неровностей пейзажного рельефа, блеснула серебристой синевой узенькая полоска. Мы ждали, что оно вылетит к нам навстречу из-за поворота, сияющее и огромное, такое, как дышало и билось в стихах Пушкина. Муся, легко и часто красневшая от обиды и застенчивости, должно быть, покраснела в тот миг. Она молчала, сощурив близорукие зеленые глаза на обманувшую даль. Высокомерно смотрела она и мимо меня, хныкавшей: «Разве это море? Это совсем не море, совсем даже не похоже…»

Неудачным было и второе свидание с морем. Генуэзская гавань. Папа, видевший наше огорчение, повел нас смотреть его – в порт. Да, оно было бескрайне. Где, за линией воды, в Тарусе были кусты и тот берег, тут был сплошной блеск, кончавшийся о небо. И все-таки – мы ждали чего-то другого. Пушкинское разбудило, вернее, вызвало в нас нечто такое, чего и в помине не было в Генуэзском; как большие игрушки, плескались корабли в плавных струях мутной воды, пахнущей дегтем, нефтью. И оно было срезано каменным бортом гавани. Тут царило не море, а бочки и ящики, темнокожие от солнца матросы, канаты, лодки, трапы – все, что мешало морю и нам. И, сконфуженные морем еще раз, мы чинно брели рядом с папой, силясь не выдать себя, чтобы не обидеть его хлопот о нас».

Генуэзскую гавань с «толпящимися» кораблями тоже увидели посетители выставки…

Но вот, наконец, и настоящая встреча с морем:

 

 «Нестерпимый блеск серебра и зелени, занявшей всю даль, разжимал ее руки, и она (Марина - О.Г.) оглохла, онемела, вся, с головы до ног. Перед нами расстилалось – море…

– Это – Маленькая Марина! – пояснил, лукаво смеясь, Володя. – La Grande Marina — там, в Нерви! – Он указал направо, на полосу серых грифельных скал. – Ее – Ася, – сказал он, кивнув на меня, только что добежавшую, – а тебя – как?

– Меня? – сказала Маруся немного высокомерно, точно он должен был знать сам, точно этот вопрос был лишний, разве ее могли звать иначе?! – Марина…»

Т. Алексенко бережно ведёт читателя (и зрителя) по страницам «Воспоминаний». Прекрасная, завораживающая фотография передаёт очарование сестёр скульптурами на кладбище Кампосанто:

«На другой день папа повел нас на знаменитое генуэзское кладбище Camposanto (Святое поле). Мама предупредила нас, что настоящих произведений скульптуры, как те, что мы знали по папиному Музею, вернее – так как музей еще строился, – по каталогам скульптуры, там мало или их вовсе нет. Что на могилах, заказанных генуэзской знатью, купечеством, – мраморные изваяния, создания средней руки художников. «Встретится вам, может быть, и безвкусица – аллегории “Скорбь”, “Отчаяние”, – вставил папа, – не бог весть каких мастеров, но в общем и целом это вам даст понятие». «А “аллегория”, – пояснила мать, – это…»

 

Мы слушали потому, что надо же слушать слова старших, когда они так хотят объяснить. И все-таки с Кампосанто случилось наоборот, чем – с морем. Оно понравилось нам так сильно и искренне, что и Микеланджело бы не помог! Темная, резная хвоя кипарисов, густая, как шерсть на дворняге (с подпушком!), невиданного цвета лиловое небо, запах лавра, растопленный в нежной жаре дня (после московских осенних дождей), и под этим – взмах мраморных крыл в каменной тишине кладбища, города склепов и памятников над когда-то тут ходившими, дышавшими, как и мы. Что за дело могло быть нам, в десять и восемь лет, что поза плачущей мраморной женщины, коленопреклоненной у мраморной плиты, – не в меру патетична? И не то ли, что именно мы чувствовали меж могил, выражал чей-то точеный мраморный палец у мраморных губ? Не та же ли серебряная тишина сковывала их – и нас? Завороженные, ходили мы по белому городу мертвых, воскрешая под спудом недвижных глыб – жизнь смолкших под ними людей»...

Внук А.И. Цветаевой Г.В. Зеленин и автор выставки с книгой «Воспоминания» из фонда областной библиотеки.

Мы благодарны Татьяне Алексенко за прекрасный творческий проект, подаривший столько эмоций и воспоминаний о любимой павлодарцами книге! Надеемся на дальнейшее плодотворное сотрудничество!

Уникальная фотовыставка «Дорогами “Воспоминаний”» будет работать в областной библиотеке три недели.

                                                                                О.ГРИГОРЬЕВА.