Блоги

Сначала - Цветаевский костёр. Потом - Цветаевский каток. И вот теперь – «Цветаевские кошки». Сколько ещё креативных проектов хранится в недрах Цветаевского музея города Павлодара…

Благодарю автора идеи Ольгу Николаевну Григорьеву за такой подарок для всех нас – «кошатников». Прочла эту книгу-альбом с превеликим удовольствием.

Привлекла обложка, сиренево-белая, «уютная», тёплая, как те узоры по периметру кровати ли, стола ли, в которые так любили вонзать свои коготки Асенькины любимцы и любимицы.

Покорило своей философией стихотворение Марины Цветаевой «Кошки» (Максу Волошину).

Имея привычку соотносить всё читаемое с собственными мыслями и жизненным опытом, осталась верной себе и на этот раз. Слово «Крым» меня всегда просто гипнотизирует. Место, которое никогда не видела, но именно там сделала свой первый земной вдох. А там жила и Анастасия Цветаева, и был у неё самый любимый кот Тигричка. У меня же теперь живёт кот Тигра, получивший имя за свой спокойно-грозный характер, вальяжность и нежелание мяукать. Окрас, конечно, сыграл основную роль в кличке.

Привлекло внимание начало предложения «В этом нутре жили…» (фрагмент рассказа "Наши подопечные"). И тот час выплыл образ моей старшей внучки с её наивным вопросом: «Это уже нутрь?», когда мама попросила её быстро войти внутрь электрички в метро.

Доставило удовольствие читать «Кошкину маму». В далёкой Баварии знаю такую же «кошкину маму». Только она не писательница, а мастерица на все руки. И кот у неё Ромио, Ромео, значит.

И кошка Гера была в моей жизни. Чёрная. С белым жабо. Кот Цапа напомнил её. Как Анастасия Цветаева противопоставляет Джульбарса и Цапу ("Цапа, Вася и Том-Том"), я бы согласилась перенести это сравнение и на своих любимцев – колли Джека и Геру: «…лаял огромный добрый Джульбарс, …кот слыл забиякой…».

А.И. Цветаева поразила, конечно, умением великолепно рисовать животных. Но её умение описать словами спящее животное, просто изумляет: «…линия спящего рта в уголку изогнулась…». Как же надо было их любить и принимать!

И Васька  был у нас с сестрой. Огромный сибирский котище. Никогда не выходил в дверь: только через форточку, туда и назад. Только однажды пришёл попрощаться и ушёл через дверь, навсегда.

Ушла в своё время и Мурка, подаренная мне учениками школы Павлодарской станции Спутник. Жила рядом со мной, в подвале, но к котятам не подпускала никого.

Прочитав о голландских кошачьих консервах (очерк "Моя Голландия"), вспомнила, как привезла такие консервы из Италии и энергосберегающую лампочку в придачу, чего ещё не завезли в Павлодар. Консервы кот «слопал» с удовольствием, а лампочку на лестничной площадке выкрутили «добрые люди».

От цветаевского «рыбочува» ("Больница") повеяло словами «смехопад», «стихопад», «никогданеповторенье», «летоход»…

Тронуло «Первое письмо моей дочери» Андрея Трухачёва.

«Рассказ о коте» А. Цветаевой поразил.

С пристрастием прочла статью Станислава Айдиняна "Рассказ Анастасии Цветаевой о коте Минке", особенно в той части, где идёт повествование о жанровой принадлежности рассказа А. Цветаевой. Так как с некоторых пор сама пишу новеллы.

Поверьте, книги-альбома "Цветаевские кошки" согревает теплом. От неё веет добротой. Как приятно видеть в ней не только потомков знаменитой писательницы Анастасии Ивановны Цветаевой, но и людей, ставших для меня дорогими: членов Славянского культурного центра города Павлодара, с которыми судьба сводила меня последние 11 лет.

                                           Людмила Коняхина,                                                                           член Союза журналистов РК,  

                                           Лауреат конкурса журналистики РК